- Триста и только триста, - напомнил Стародуб. - Ни единым сантиметром меньше. А иначе я тебя, Непрядов, и как тренера, и как спортсмена уважать перестану. Ты что, уговор забыл?..
Егор снисходительно улыбнулся, мол, за нами дело не станет, и с надеждой глянул на Вадима: "Не подведёшь?.."
Прошлёпав босыми ногами на середину мостка, Вадим принял стартовую позу: полуприсел, неловко оттопырив зад и отведя за спину руки.
Стародуб по привычке достал из нагрудного кармана кителя секундомер, но, раздумав, снова упрятал его, очевидно, не слишком-то надеясь на мировой рекорд...
- Чего уж там, - буркнул, - хоть колодой проплыви, - и махнул рукой.
Колбенев решительно шлёпнулся животом в воду.
- От как мы умеем! - прокомментировал Стародуб, осуждающе глядя на Непрядова. - Хоть этой малости мог бы обучить.
- Отработаем, - заверил Егор. - Это уже дело техники.
Вадим плыл, шумно фыркая. А Кузьма бежал трусцой по берегу, истошно выкрикивая, как на шлюпочных гонках:
- И раз! И раз!..
Майор тем временем невозмутимо курил. Егор с нетерпением топтался рядом, как бы сопереживая каждое движение Колбенева.
Доплыв до противоположного мостка, Вадим оттолкнулся от сваи и устремился в обратный путь. Его стриженая голова двигалась по воде медленными толчками.
- Темп, темп держи! - присев на корточках, напоминал Егор, когда Колбенев очередной раз приближался к нему.
- И раз! И раз! - надрывался Кузьма, подпрыгивая от нетерпения.
Когда осталось проплыть всего метров тридцать, Егор сам готов был прыгнуть в воду, чтобы подтолкнуть начинавшего сбавлять ход товарища. Его лобастая голова как-то неестественно дёргалась, всё чаще погружаясь. Наконец, она и вовсе исчезла...
На этот раз Вадим не дотянул до финиша всего пару метров.
Он поднялся из воды, которая в этом месте доходила ему до плеч, и принялся судорожно хватать ртом воздух.
- Шабаш, - безнадёжно выдохнул Егор.
Кузьма с досады плюнул.
С невозмутимым видом, точно не произошло ничего особенного, Стародуб продолжал курить.
Некоторое время все молчали, ожидая, пока Вадим отдышится и придёт в себя.
- Что за петрушка! - не выдержал Кузьма. - Вчера же он единым духом отмахал трёхсотметровку - всю как есть!
- Да кто вам теперь поверит? - печально изрёк Стародуб. - Трепачи, да и только. Одно слово, сосиски-сардельки.
Этим словом майор выражал всегда своё удовольствие или же полное недовольство - в зависимости от физических способностей курсанта.
- Мы не трепачи, - обиделся Вадим. - Прошу разрешения проплыть ещё раз. Вот только передохну.
Майор с сомнением глянул на курсанта, еле державшегося на ногах.
- На сегодня хватит, - сказал как отрезал.
- Я точно знаю, что именно сегодня проплыву, - твёрдо произнёс Колбенев, глядя на майора. - Или никогда вовсе!
- Даже так? - удивился Стародуб. - Это почему же?
- Да потому что у каждого человека свой звёздный проблеск. Я сегодня его чувствую, вижу...
В глазах Колбенева горело столько упрямства, неистовой решимости, что ему, казалось бы, просто невозможно отказать.
Почувствовав, что Стародуб на какое-то мгновенье заколебался, Непрядов ринулся на помощь другу.
- Он точно сможет, - сказал Егор и для большей убедительности добавил: - Помните, вы же сами твердили на тренировках: когда приходит второе дыхание, то нет ничего невозможного...
- Верно, говорил, - согласился майор. - Только всё это не мне, а вот ему надо бы почаще напоминать. - И ткнул пальцем в сторону Колбенева.
- А мы и так напоминаем, - не сдавался Егор, - подводя его, так сказать, к этому самому звёздному часу.
- Тоже мне, звездочёты нашлись, - отходчиво буркнул Стародуб. Сосиски-сардельки.
Заложив руки за спину, майор походил по мосткам, прогибая тяжестью своего мощного тела доски. Глянул из-под руки на садившееся солнце, шумно втянул крупным носом воздух и вдруг мечтательно изрёк:
- Прелесть какая, чистый озон...
Непрядов удивлённо вскинул белёсые брови, мол, причём тут озон...
- Так, - распорядился майор, показывая на извлечённые из кармана часы. - Даю ровно тридцать минут на перекур. В девятнадцать десять всем быть у шлюпки на берегу залива. - Решительно повернулся и вразвалочку пошёл в сторону лагеря.
