— Кто это? — спросил Кингдон.
— Не знаю, — ответила она, щурясь на солнце. — Может, кто-нибудь из садовников.
Долговязый все приближался.
— Нет, это не садовник, — сказала Тесса. — Садовник не стал бы...
— Вот именно! — перебил ее Кингдон. Теперь он хорошо рассмотрел долговязого, и хотя видел его впервые, понял, что это за человек.
Репортер!
Репортер подошел к ним, снял шляпу и, поставив ногу на нижнюю ступеньку веранды, произнес:
— Ба, капитан Вэнс!
Кингдон поднялся.
— Какого черта вам здесь нужно?
— Тобби Меллон, «Геральд америкэн», — представился долговязый, обращаясь к Тессе. — Мисс Ван Влит?
Его утробный голос исходил, казалось, из самой глубины тощего живота.
Тесса утвердительно кивнула.
— Давно дружите с капитаном Вэнсом?
Кингдон загородил собой Тессу. Его руки сжались в кулаки.
— Она к этому не имеет никакого отношения, — сказал он. — Так что проваливай отсюда!
— Мисс Ван Влит, что вы думаете о ранении капитана Вэнса? Нашим читательницам будет интересно узнать мнение женщи...
Кингдону были известны правила игры. Грубость по отношению к представителям прессы квалифицировалась как уголовное преступление. Он знал, что избиение журналиста грозит ему по меньшей мере провалом карьеры. Но Кингдон все равно заехал долговязому кулаком в живот. Тот оступился, отшатнулся и замахал руками, пытаясь удержать равновесие. Но не смог и шлепнулся прямо на спину. Соломенная шляпа слетела с его головы и укатилась к цветочной клумбе. Тесса попыталась удержать Кингдона, но он вырвался из ее рук.
— Что здесь происходит? — вдруг раздался голос Бада, который появился на пороге веранды.
Кингдон и Тесса от неожиданности вздрогнули. Они и не подозревали, что он дома.
Репортер отыскал свою шляпу и спросил:
— А вы, как я полагаю, X. Ван Влит?
— Друзья не называют меня «X», — улыбаясь, ответил Бад. — А поскольку в Гринвуде бывают лишь мои друзья, советую вам называть меня Бадом, как и все остальные. — Он спустился с веранды и протянул репортеру руку, помогая ему подняться. — А вы кто?
— Тоби Меллон из «Геральд америкэн».
Кингдон вполголоса выругался.
— Чарли! — с мягким укором произнес Бад и удивленно приподнял брови.
— Вы уже давно дружите с капитаном Вэнсом? — спросил Тоби Меллон. — Собственно, вообще дружите ли вы, сэр... э-э... Бад?
— Я уже сказал. Здесь бывают только мои друзья. — Бад обнажил зубы в своей знаменитой ослепительной улыбке. — Впрочем, Чарли... я так и не привык называть его Кингдоном... Так вот Чарли, пожалуй, не совсем друг мне.
— Значит, он друг мисс Ван Влит?
— Не знаю, как ты, Тоби, — протянул Бад, — но лично я родился в Лос-Анджелесе, а здесь живут дружелюбные, гостеприимные люди... — Тут Бад пустился в подробные разъяснения обычаев местного гостеприимства, не давая Тоби прервать себя.
Кингдон наконец сел. Увидев это, Бад продолжал:
— Так вот, по поводу вопроса, который ты задал до того, как захотел узнать о наших старых калифорнийских обычаях. По поводу Чарли. То есть Кингдона. Э-э... Народ здесь всегда рад доброму другу. Но друг гостит, а член семьи живет.
— Член семьи?
Бад изобразил на лице искреннее удивление.
— Тоби, по-моему, ты сказал, что работаешь в газете.
— Да, но...
— А мне казалось, что вашему брату все известно. Да, член семьи! Именно! Кингдон — мой племянник.
— Это новость!
— Новость?! Не знаю, Тоби, для кого это новость, но всем моим друзьям известно, что Чарли — сын моего младшего брата Три-Вэ. Ладно, дорогой. Ты лучше скажи: хочешь нарушить «сухой» закон? Тогда присоединяйся к семейству Ван Влитов, мы как раз собираемся пропустить по стаканчику.
Кингдон наблюдал за этой сценой. Бад так умело поставил в разговоре точку, что только последний дурак стал бы задавать новые вопросы.
Кингдон выпил виски, внутренне негодуя на Бада и мечтая, чтобы намерение Тессы вернуться в ее бунгало в Беверли-Хиллс осуществилось. Она так нужна ему. Но он не в силах защитить Тессу. Такое по плечу лишь доброму дяде Баду. «Плевать, что там напишут в газете люди Меллона! Я не трус, — думал он. — Так почему же я сижу здесь как оплеванный? Ведь и она никогда не скрывала, что нуждается во мне не меньше, чем я в ней».
