— И он не оставил никаких записей? — поинтересовался я.
Востер задумчиво улыбнулся.
— Нет. Я лично проверял. В один из дней, когда он чувствовал себя особенно плохо… Луи упомянул мимоходом, что, закончив специальный проект, уничтожит все свои записи по нему. Откровенно говоря, я не думал, что он это сделает. Ученые так не поступают, и я отнес эту фразу на счет его плохого состояния. Но сейчас я склонен думать, что именно это он и имел в виду.
Я взял сигарету из пачки, предложил Бостеру, и мы закурили.
— Он когда-либо обсуждал с вами политику?
— Никогда. Эта тема его не интересовала. Для него была важна только его работа.
— Он обсуждал философские проблемы с Винсентом Смоллом, — сказал я.
— Политика и философия совершенно разные вещи. Иногда он мог делать заявления, которые, казалось, были связаны с его работой, — должен или не должен существовать мир, располагая таким оружием в своих руках… и в таком духе. Немного абстрактно, я думаю. Состояние дел в мире всегда беспокоило его, но разве оно не волнует каждого?
— Каждого разумного, — согласился я.
— Несколько раз он уезжал и не возвращался в течение трех дней.
— Я понимаю, — сказал я рассеянно.
— Жаль, что я не понимаю, мистер Менн.
— Спасибо за беседу.
— Я помог вам?
. — Каждый помогает чем-то. Могу я зайти к вам еще? Если что-нибудь придет вам на ум, держите при себе.
— Разумеется. Жаль, что не могу помочь больше. У него было всего несколько друзей, и я сомневаюсь, что* бы кто-нибудь из нас мог дать о нем полное представление. Тем не менее, вы можете поговорить с доктором, который лечил Луи после аварии. В течение этого времени он был очень близок к Луи. По крайней мере, он видел его несколько раз в день.
— Помните его имя?
— Карлсон. Доктор Джордж Карлсон. У него своя клиника рядом с торговым центром.
Я встал и протянул ему руку,
— Воспользуюсь вашим советом. Спасибо вам. Надеюсь, я вас не утомил.
— Вовсе нет.
Востер пошел к двери и открыл ее. Я надел шляпу и бросил непогашенный окурок в ночь, наблюдая, как он очертил светящуюся дугу, и этот полет сигареты спас мою шкуру, потому что был прерван чем-то темным, что двинулось на нас. Я толкнул Бостера назад одной рукой и бросился на пол, в то время как два выстрела грохнули надо мной и разнеслись по комнате позади нас.
Не было времени достать пистолет, его хватило только на то, чтобы захлопнуть дверь и выкрикнуть: «Свет». Востер ударил по выключателю около двери, и комната погрузилась в темноту. Я сказал: «Оставайтесь здесь», — затем приоткрыл дверь, вытащил пистолет, взвел курок и выскочил в темноту, надеясь, что не попаду в ловушку.
Я прочесал кусты, подождал, наблюдая, не двигается ли кто-нибудь по поляне, но кто бы это ни был, он не стал дожидаться результата своей попытки убить меня. Когда я удостоверился, что вокруг никого нет, то вернулся в дом и включил свет, ослепив им Бостера.
— Мистер Менн, — сказал он, задыхаясь, — что все это значит?
— Я не знаю, приятель, — ответил я. — Меня занимает сейчас только одна вещь.
— Какая?
— В кого стреляли — в меня или в вас?
Полиции была рассказана простая история. После того как в одном техническом журнале напечатали статью о последних разработках Клода Бостера, трижды пытались взломать его дом. В этот раз были предприняты более крутые меры. Пуля, которую удалось обнаружить, оказалась 38-го калибра и была направлена в Вашингтон на баллистическую экспертизу. Был выделен полицейский офицер для охраны Бостера до тех пор, пока полиция не прояснит ситуацию. Я фигурировал просто как приятель, зашедший навестить его как раз во время происшествия.
После ухода полиции я сел в автомобиль и, делая вид, что не беспокоюсь о слежке, поехал по городу. Если эти выстрелы предназначались мне, то стрелявший поймет, что промахнулся, и постарается предпринять новую попытку. Я всего лишь старался облегчить его задачу.
О-Галли был не настолько большим городом, чтобы в нем можно было спрятаться. Но и не так велик, чтобы можно было следить и оставаться незамеченным. Если эта пуля метила в Бостера, никто не станет интересоваться мной. Знай они мое имя, то убийца ожидал бы меня в другом месте и в другое время.
