Обезьяны, обезьяны, обезьяны... - страница 50

В тех случаях, когда место кормежки лес, двухчасовой утренний завтрак сменяется отдыхом. Выбрав солнечную поляну, обезьяны блаженно разваливаются средь травы, дремлют или лениво занимаются туалетом. Потом опять кормежка, опять отдых, последнее пиршество перед сном и сон — там, где застанет ночь.

Десяток, а то и три десятка животных — обычная численность горилльих сообществ. Что собой представляют объединения этих животных, какие родственные узы связывают большинство членов сообщества — трудно установить. Особенно там, где речь идет о взрослых самцах и великовозрастных подростках.

Одно здесь ясно и непреложно: на каких бы основаниях ни объединялись животные, все они беспрекословно подчиняются вожаку — самому мощному, старому и опытному животному.

Шаллер ввел в приматологическую литературу два понятия, определяющих примерный возраст и «общественное» положение самца: «самец с черной спиной» и «самец с серебристой спиной».

Черноспинные красавцы — всегда младше по возрасту и занимают нижние ступеньки в стадной иерархии по сравнению с сереброспинными.

Сереброспинный — истинный хозяин стада. Он определяет место кормежки и маршрут переходов от одного пастбища к другому. Он, завидя опасность, устраивает мощную психическую атаку, стараясь запугать врага. Он в случае крайней опасности защищает стадо и «организует» его для обороны. Он разрешает конфликты среди самок, определяет время и место ночевки и вообще весь уклад горилльего стада на протяжении дня и всей жизни.

Вожак-горилла — вожак-покровитель. Он миролюбив в отношении других самцов, добр с самками, добродушен с подростками и нежен с малышней. Стадо платит ему за это любовью и послушанием. Вздумается вожаку утром после сна прогуляться в близлежащую долину, к примеру,— и все стадо дружно идет за ним. Захочется среди дня проследовать далее — гориллы выстраиваются тут же цепочкой и следуют за вожаком. Развалится он во время полуденной сиесты где-нибудь в тени — стадо собирается вокруг, и, глядишь, то парочка самок привалится к боку владыки, то на спине или коленях могучего покровителя начинают резвиться малыши-гориллята.

Если в стаде не один самец с серебристой спиной, а несколько, между ними устанавливается четкая иерархия. Власть одного над другим может выразиться в том, что старший по рангу потребует уступить дорогу, насиженное место или укрытие от дождя. Существование такой иерархии позволяет животным избегать лишних распрей и ссор. Распределяются на иерархической лестнице самцы в полной зависимости от возраста и темперамента. Вспыльчивым, легко затевающим ссору автоматически уступается ранг повыше. Быть может, потому, что никто не хочет лишний раз вступать с ним в конфликт.

У гориллих четкой иерархии нет. У них, так сказать, скользящий график. Самки с детенышами господствуют над теми, у которых детенышей нет, а среди мамаш ранг устанавливается в зависимости от возраста ребенка: чем меньше детеныш, тем более высокую ступеньку занимает самка среди своих соплеменниц. Детеныш подрастет, и она уступит высокую ступеньку следующей, той, у которой только что появился ребенок. Иногда, правда, в стаде одновременно появляется несколько новорожденных. И тогда в иерархии самок начинается неразбериха. Ну, а там, где нет четко установленного порядка, регулировать отношения трудно. Вот почему, если и случаются ссоры в горилльем стаде, то только среди самок.

Самое сложное положение в стаде у подростков. Лет с четырех-пяти кончается материнская опека. А до зрелости и, значит, до того времени, когда можно будет завоевать положение в иерархии самцов, еще года четыре. Вот и приходится им подчиняться и вожаку, и самцам с черной спиной, и всем самкам. Сложная ситуация. И тем не менее самые жизнерадостные члены горилльего стада — подростки и дети.

Новорожденные гориллята, как, впрочем, и все новорожденные, трогательны и беспомощны. Весят они килограмм-полтора. Они голы, беззубы и круглоголовы, и потому очень похожи в это время на человеческого ребенка. У них мутные глаза и бессмысленный взгляд, не держится голова, некоординированы движения и руки так слабы, что первое время малыши не в состоянии даже прицепиться к шерсти на материнской груди.