на берег вогнутый меня встречать
круженьем вёсел Вар-вара
прельстила мокрого вора
простила кровь
просила кров
приют и ров
с двойной вдовой
вдвойне больной
волной речной
ночной водой
тогда-то Варвила очень тонко и пропела напомнив стук самого кожного барабана
ступнями двигала резвясь
спиною к остановке мчась
стопой усердною махая
перстами повторяя взмах
разогнутых в огнях трамвая
в далёких мхах
с гусиным лаем
прожив один
той птицы гимн
влетев нагим
где бьёт ручей
под зов грачей
опять-опять
я шёл к природе
набрав опят
по прежней моде
казалось жизнь складывается для меня в первую очередь для меня красивее громаднее даже Исаакия значительнее даже долговязого Шеллинга если он действительно долговяз но такое только казалось…
греметь плечом
мерцать ручьём
пока закончатся ночей погоды
пока Варвера станет длиться
силиться
до речной невзгоды
сказанное выше оказалось для меня ну просто непереносимо окончательно и бесповоротно
мало-помалу все кто находился поблизости или вовсе там не был отлично разобрались во всех обстоятельствах многое разузнав про Варвыру и про меня конечно тарахтевшего в одном с ней трамвае я сидел обёрнутый газетой в том самом виде в каком —
под шум грачей
летел в ручей
когда же настало время из вагона выходить я да и полутораветренная Варвьера словом мы оба оказались вполне приодеты мало того лично я даже с опятами морошкой в кульке и даже в пенсне на зелёном шнурочке тогда-то перед нами и обозначился довольно странный вечерний город
полагаясь на погодное совершенство я и Варфира —
одели калоши
раскрыли зонты
а погода хорошая
в небе манты
за небом канты
панты да банты
на Литейном
весеннем
не хлябью
не тленьем
а серью да синью
(в тот раз я мечтал обручиться
по задворкам жениться
на невестах бездомных
влюблённых нескромно)
пусть мне и Барбаре
изогнутой паре
желалось друг друга в трамбаях катать
то в лужи друг друга кидать
до утренней ночи
в надомном свеченьи
задыхаясь весельем
нет сил нету мочи
под шёпот невнятный
другой но понятный
с трамблетом «пятёркой»
в горелки играть
с трамвлетом «семёркой»
горилку глодать
зонтами в утробу совать
без оглядки
до конца по порядку
уговор многократный
сказав «без оглядки» я же сам и обернулся потом – огляделся главное: назад и наверх а произошло всё это если не ошибусь неподалеку от Соляного городка стало быть поблизости от Фонтанки представьте Варгары рядом не оказалось ни на крыше ни внутри Соляного ни на пантелеймоновском куполе словом – нигде зато рядом шагали все есемь как один умны как один – капельдинеры один – даже капельмейстер между тем все их желания все мысли оказались направлены только к ней которой среди нас не было
зная пристрастие Варныры к воде самого противоположного вида вкуса значения я тут же проговорил правда не слишком внятно —
всё ближе
всё ниже
на теле веселье
обвалы сомненья
пусть круты
пусть мутны
и хуже минуты
шагаем той ночкой
в калоши обуты
засушим грибочки
покрупнее картошку
помельче морошку
в консервную банку
чтобы ужин Вархаре
подросшей
донести на Фонтанку
чтоб спуститься с моста
учтиво и просто
на ладонях приросших
поднести по калоше
хорошей
за берегом стелются ветры
слышатся громы
затерянный кружится дух
а фонарь молодой
у прежнего дома
на дороге недлинной
затух
над водой
беспричинно
беднота
грязнота
чернота
нелёгкая выдалась дата
говорю им: нет свата-солдата
возьмём по лампадке
украдкой
нет хвата-ухвата
зажжём огоньки в высоту
чтобы высказать сладко
о желании гладком
встречая Вартару на сухопутном мосту
на Аничкином посту
тут всё и началось всё и случилось:
вёсла пальчиком прижав
уколы в памяти держа
она плясала
и скакала
лодку бережно качала
все девять видели в очки
её уместные скачки
и вот
для всех приятные вращенья
по воле вод
балета приближенье…
(о нежность губ
о прелесть мук!)
Варпела-Варбела!
забыла про всех
про сех
и про тех —
про общее дело
на нас не взглянула
присядку пропела
никого не звала
в Неву уплыла
как добла
как выбла
остывшая кобла
потухшее обло
протухшее вобло!
выходит мы зря на Фонтанку пришли
не к месту смешные лампадки зажгли
в смешных положеньях с огнями стоим
пустыми глазами на волны глядим
поскорей уходите с ночного поста
картина для нас ясна
и проста
все мы разные вместе
будто пни на нашесте
