Я посмотрела на него с интересом.
— Что заставляет вас думать, что это была Мэри Клэр? Это большая натяжка.
— Потому что я проверил старые газеты, и даты сходятся.
— Какие даты?
— Ой, извините. Я должен был рассказать об этом раньше. Ее похитили 19 июля, в среду.
Я их видел в пятницу, 21 июля, 1967. Это был мой день рождения, мне исполнилось шесть.
Так у меня возникла ассоциация. Я подумал, что тогда она уже была мертва, и они избавлялись от тела.
— И где это было?
— В Хоротон Рэвин. Я не помню точного места. У моей мамы в тот день были дела, так что она оставила меня в доме у другого мальчика. Не помню, как его звали. Думаю, его мама согласилась за мной присмотреть. Вышло так, что этот мальчик проснулся с температурой и болью в горле. Тогда многие болели ветрянкой, и его мама, на всякий случай, не хотела, чтобы мы общались. Он остался в своей комнате наверху, а я слонялся внизу. Мне стало скучно, и я попросил разрешения выйти погулять. Она разрешила мне выйти, но не уходить с участка. Помню, я нашел дерево, ветки которого свешивались до земли. Получилась маленькая комната, и я играл там, представляя, что я бандит в своем убежище. Посмотрел сквозь листья, увидел двух парней с лопатами и пошел за ними.
— Какое было время дня?
— Должно было быть позднее утро, потому что, когда я вернулся, мама мальчика накормила меня ланчем — сэндвич с листовым салатом и помидорами, без бекона и с дешевым майонезом. У нас в семье не ели такой майонез. Мама не держала его в доме. Она говорила, что он отвратителен, по сравнению с настоящим домашним майонезом.
— Ваша мама готовила майонез?
— Повариха готовила.
— А.
— В любом случае, мама говорила, что привередничать некрасиво, так что я съел, сколько смог, а остальное оставил в тарелке. Мама мальчика даже не обрезала корочки с хлеба.
— Это ужасно. Удивительно, как вы все хорошо запомнили.
— Недостаточно хорошо, иначе меня бы здесь не было. Я почти уверен, что те двое были похитителями Мэри Клэр, но понятия не имею, где я был. Я знаю, что никогда не был в этом доме раньше и никогда не приходил туда потом.
— Может, ваши братья или сестра помнят, что это был за мальчик?
— Наверное, это возможно. К сожалению, мы не поддерживаем отношений. Мы не общались много лет.
— Вы уже говорили.
— Извините. Я не хотел повторяться. Дело в том, что я не могу просто так вдруг позвонить им. Даже если позвоню, сомневаюсь, что они станут со мной говорить.
— Но я могу спросить, правда? Я бы с этого начала, если вы серьезно хотите этим заняться.
Он помотал головой.
— Я не хочу их вмешивать, особенно мою сестру, Ди. У нее сложный характер. С ней лучше не связываться.
— Хорошо. Вычеркнем это пока. Может быть, маме мальчика заплатили за то, что она за вами присматривала?
— У меня было другое впечатление. Больше похоже, что она оказывала маме услугу.
— Как насчет ваших одноклассников? Может, вас оставили у одного из них, чтобы вы вместе поиграли.
Саттон дважды моргнул.
— Это возможность, о которой я не подумал. Я общаюсь с двумя другими Майклами, Бурманом и Тротвейном, но это все. Я больше никого не любил из моего класса, а они не любили меня.
— Неважно, любили вы их или нет. Мы пытаемся вычислить мальчика.
— Я больше никого не помню.
— Нетрудно найти список. У вас должны были быть классные фотографии. Вы можете сходить в школьную библиотеку и найти альбом за 1967 год.
— Я не хочу заходить в Климп.
— Это просто совет. Пока что мы просто обсуждаем. Расскажите о тех двоих. Какого они были возраста?
— Я не уверен. Старше моих братьев, которым тогда было десять и двенадцать, но моложе моего отца.
— Они вас видели?
— Не сразу. Я решил за ними проследить, но они ушли слишком далеко, и я не видел, что они делают. Я прокрался за ними, прополз через кусты и спрятался за большим дубом. Было жарко, они вспотели и сняли рубашки. Думаю, я не сидел так тихо, как думал, потому что один из них заметил меня, и они оба подпрыгнули. Они перестали копать и спросили, что мне нужно.
— Вы говорили с ними?
— О, конечно. У нас был целый разговор. Я думал, что они пираты и был счастлив их встретить.
