(Поразительно, насколько новостные медиа ведут себя здесь хуже, чем, скажем, журналисты из сферы моды или спорта. Обозреватели моды знают, что модели переодеваются в гримерке, а спортивные журналисты знают, что атлеты принимают душ в раздевалке, но ни те ни другие не позволяют частностям заместить публичную тему, освещение которой от них ожидается.)
Когда мы проявляем активный интерес к материям сомнительного свойства в те моменты, которые определены авторитарным правителем или спецслужбами, мы участвуем в разрушении нашего политического порядка. Разумеется, нам может казаться, что мы не делаем ничего особенного – только то же, что и все. Это верно – и именно это Арендт описывала как вырождение общества в толпу. Мы можем пытаться решить эту проблему индивидуально, путем защиты собственных компьютеров; можем пытаться решить ее коллективно – например, поддерживать организации, связанные с соблюдением прав человека.
15. Участвуйте в благих делах
РАБОТАЙТЕ В ОБЩЕСТВЕННЫХ ОРГАНИЗАЦИЯХ, ПОЛИТИЧЕСКИХ И НЕПОЛИТИЧЕСКИХ, КОТОРЫЕ ВЫРАЖАЮТ ВАШИ СОБСТВЕННЫЕ ВЗГЛЯДЫ НА ЖИЗНЬ. ВЫБЕРИТЕ ПАРУ БЛАГОТВОРИТЕЛЬНЫХ ОРГАНИЗАЦИЙ И НАСТРОЙТЕ АВТОПЛАТЕЖИ В ИХ АДРЕС. ТАК ВЫ СДЕЛАЕТЕ СВОБОДНЫЙ ВЫБОР В ПОЛЬЗУ ПОДДЕРЖКИ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА И ПОМОЩИ ДРУГИМ В ИХ БЛАГИХ ДЕЛАХ.
Радостно знать, что, как бы ни развивались события, вы помогаете другим делать добро. Многие из нас могут позволить себе поддерживать какую-то часть большой сети благотворительных организаций, которую один из наших бывших президентов называл “тысячей огоньков”. Эти огоньки, как звезды в сумерках, лучше всего видны на темнеющем небе.
Когда мы думаем о свободе, нам обычно приходит в голову противостояние между одинокой личностью и мощным государством. Мы склонны считать, что личность должна быть сильной, а государство нужно держать в рамках. Это, конечно, правильно. Но важный элемент свободы – это выбор союзников, а важный способ защиты свободы – это активная поддержка группой своих членов. Именно поэтому мы должны вовлекать в деятельность, важную для нас, наших друзей и близких. Эта деятельность необязательно должна быть политической: Вацлав Гавел, чешский диссидент и мыслитель, приводил пример с приготовлением хорошего пива.
По мере того как мы занимаемся этой работой и узнаем других людей, которые занимаются тем же, мы строим гражданское общество. Участвуя в общем деле, мы учимся доверять людям за пределами узкого круга друзей и семьи, встречаем тех, кто становится для нас авторитетом. Способность к доверию и обучению может сделать жизнь менее хаотичной и непредсказуемой, а демократическую политику – более приемлемой и привлекательной.
В Восточной Европе диссиденты-антикоммунисты в ситуации куда более экстремальной, чем наша, считали неполитическую, казалось бы, активность гражданского общества выражением и гарантией свободы. И они были правы. На протяжении двадцатого века все главные противники свободы были враждебно настроены к неправительственным организациям, благотворителям и т. п. Коммунисты требовали от всех таких сообществ официальной регистрации и превращали их в средства контроля. Фашисты создали так называемую “корпоративистскую” систему, где любая человеческая деятельность занимала определенное место и подчинялась партийно-государственным структурам. Сегодняшние авторитарные режимы (в Индии, Турции, России) также испытывают крайнюю неприязнь к идее свободных ассоциаций и неправительственных организаций.
16. Учитесь у соседей из других стран
ПОДДЕРЖИВАЙТЕ ОТНОШЕНИЯ СО СВОИМИ ДРУЗЬЯМИ ЗА ГРАНИЦЕЙ ИЛИ ЗАВЕДИТЕ НОВЫХ ДРУЗЕЙ В ДРУГИХ СТРАНАХ. СЕГОДНЯШНИЕ СЛОЖНОСТИ В СОЕДИНЕННЫХ ШТАТАХ – ЭТО ЭЛЕМЕНТ БОЛЕЕ ШИРОКОГО ТРЕНДА. И НИ ОДНА СТРАНА НЕ СМОЖЕТ ПРОТИВОДЕЙСТВОВАТЬ ЕМУ В ОДИНОЧКУ. У ВАС И ВАШИХ БЛИЗКИХ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ПАСПОРТА[1].
В течение года, предшествовавшего избранию президента, американские журналисты часто ошибались относительно его кампании. По мере того как он преодолевал барьер за барьером, одерживал победу за победой, комментаторы уверяли нас, что на следующем этапе его остановит тот или иной замечательный американский институт. Но одна группа наблюдателей занимала другую позицию – это были восточноевропейцы и те, кто изучает Восточную Европу. Для них в президентской кампании очень многое было знакомо, а финальный результат не стал сюрпризом. Русские и украинские журналисты, почуяв, чем пахнет на Среднем Западе, говорили более реалистичные вещи, чем американские социологи, построившие карьеру на понимании политики собственной страны.
