Вопрос: Так вы пьете, чтобы писать?
Буковски: Да, это помогает моему письму.
Вопрос: Предпочитаете вино, вы сказали.
Буковски: Вино помогает всему оставаться нормальным. Раньше я смешивал пиво и скотч. И писал. Но так писать можно всего лишь час, возможно – часа полтора. А потом уже чересчур. А вот с вином, как я сказал, можно писать часа три или четыре.
Вопрос: А под пиво?
Буковски: Пиво, ну… каждые десять минут нужно в уборную бегать. Ломает сосредоточенность. Поэтому для творчества вино лучше всего. Кровь богов. […]
Вопрос: В молодости вы пили, чтобы доказать свою взрослость?
Буковски: Ага, в худшем смысле, ну. Когда-то мы думали, что пьет мужчина, понимаете. Что пьянство делает человека мужчиной. Конечно же, это совершенная неправда. И те десять лет, что я потратил только в барах… Ужасная куча пьющих людей – совсем не мужчины, они едва ли что-либо вообще. И они мне на уши приседают, они гонят мне в голову кошмарнейшую белиберду, какую только и можно услышать… поэтому пьянство ничего не создает. Для большинства людей оно разрушительно. Не для меня, сами понимаете, но для большинства людей.
Вопрос: Для вас – нет?
Буковски: Нет, оно антиразрушительно… […] Я все свое пишу, когда пьян. Все время, пока я печатаю, я пьян. Как могу я жаловаться? Следует ли мне жаловаться на авторские гонорары? Мне платят за то, что я пью. Мне платят, чтоб я пил. Это прелестно.
Ли Бо, я все время о тебе думаю пока
опустошаю эти бутылки
вина.
ты знал, как проводить дни и
ночи.
бессмертный алкаш,
что б делал ты с электрической
пишущей машинкой,
входя после того, как проехал по
Голливудской автостраде?
что б думал ты, смотря
кабельное тв?
что б ты сказал об атомных
запасах?
Движении за Освобождение
Женщин?
смотрел бы ты футбол в понедельник
вечером?
Ли Бо, наши психушки и тюрьмы
переполнены
а небеса едва ли бывают
голубыми
и земля, и реки
смердят нашими
жизнями.
и самое последнее:
мы начали засекать, где прячется
Бог, и мы намерены
выкурить Его оттуда и
спросить:
«ЗАЧЕМ?»
так вот, Ли Бо, вино по-прежнему
хорошо, и несмотря на все это, пока
еще есть
время
посидеть
одному
и
подумать.
скажи-ка,
только что вошла моя кошка
и здесь
в этой пьяной комнате
этой пьяной ночью
вот эти
громадные желтые глаза
уставились на
меня
пока я наливаю
полный стакан
этого прекрасного красного вина
я тут вот о чем, сказал он, про излечившегося алкоголика, они
сюда заходят, я видел, как плоть желтеет и
глаза у них выпадают, их души обвисают и
тускнеют, потом они заводят о том как никогда им не было
лучше и теперь жизнь обрела истинный смысл, ни бодунов больше,
ни женщины их не бросают, ни стыда, ни мук совести, это
же здорово, это правда так здорово
а я жду не дождусь, чтоб они ушли, кошмарные они люди,
даже когда идут по коврикам, их ботинки не оставляют
следов, как будто никого нет
затем они упоминают Бога, тихонько, знаешь, им не хочется
давить на тебя, но…
я стараюсь при них не пить, не желаю я загонять
их обратно в то злое
место.
а я отправляюсь в кухню, наливаю себе высокий, опустошаю половину,
ухмыляюсь, заливаю другую половину.
никто из вылечившихся, с кем я встречался, не были первоклассными
профессиональными алкоголиками, они просто заигрывали и
баловались с выпивкой…
я оставался пьян 5 десятков лет, бухла я выпил больше чем
они воды; тем, от чего они впадают в глупое шумное
алкогольное говнецо, я
полирую.
у некоторых просто все насмарку, и я тут говорю
об излечившемся алкоголике: нельзя
исправиться если никогда им и не
был.
вот отчего все это так скучно и
ужасно: все они по-прежнему называют себя алкоголиками даже после
того, как бросили.
это невообразимо презирается истинными
соплеменниками: мы заслужили здесь свое место, ощущаем себя достойными и
почтенными в нашем положении, предпочли бы, чтоб
притворщики не выступали от нашего имени: нельзя бросить
то, чего у тебя
никогда не было.
Из «Пацана, маринованного в джине»[113]
Вопрос: Из какого периода вы черпали для сценария [ «Пьяни»]?
Буковски: Вообще-то там два периода, и я их сплавил воедино. Пьянью я был, когда жил в Филадельфии, мне было лет 25, 24, 26, там все как-то перемешалось.
