►(К. Маркс. Классовая борьба во Франции. – К. Маркс и Ф. Энгельс. Соч., VIII, 39. 1930 г. // 7, 46.)
87
Приличный, лицемерно-умеренный, добродетельно-банальный язык буржуазии раскрывает свой затаенный смысл в устах самодержца Общества десятого декабря и героя пикников Сен-Мора и Сатори.
►(К. Маркс. 18 брюмера Луи Бонапарта. – Там же, 371 // 8, 171 – 172.)
88
Мы сказали: если иметь терпение дочитать циркуляр т. Сипягина до конца. Терпения на это надо не мало, ибо на три четверти… – какое! на девять десятых – циркуляр наполнен обычным казенным пустословием. Разжевывание вещей давным-давно известных и сотни раз повторенных даже в «Своде законов», хождение кругом да около, расписывание подробностей китайского церемониала сношений между мандаринами, великолепный канцелярский стиль с периодами в 36 строк и с «речениями», от которых больно становится за родную русскую речь, – когда вчитываешься в эту прелесть, чувствуешь себя точно в русском полицейском участке, в котором от стен отдает затхлостью, отовсюду несет какой-то специфической вонью, чиновники, уже по одному своему виду и обращению – олицетворение самой невыносимой волокиты, а виднеющиеся в окно надворные постройки живо напоминают о застенке.
►(В.И. Ленин. Борьба с голодающими. – Соч., IV, 275 – 276 // 5, 277 – 278.)
89
Но усиление строгости, увеличение надзора, все это требует увеличения расходов на чиновничью машину. И министр не позабыл об этом: гг. уездным предводителям дворянства или другим лицам, заведывающим «уездным центральным по продовольственной части управлением», будет выдана в возмещение их расходов «особая сумма», «относительно размера коей, – добавляет циркуляр на своем „особом“ наречии, – ваше превосходительство имеете войти ко мне с надлежащим представлением».
►(Там же, 277 // 5, 280.)
90
«Высшие административные власти, – продолжает записка [Министерства Финансов 1902 г.] излагать жалобы фабрикантов, – идут еще дальше (закона) и придают всем (курсив ориг.) случаям стачек прямо государственное значение… Между тем, в сущности, всякая забастовка (конечно, если она не сопровождается насилиями) есть явление чисто экономическое, вполне естественное и отнюдь не угрожающее общественному порядку и спокойствию. Охрана последнего в этих случаях должна выражаться в формах, подобно практикуемым во время народных гуляний, торжеств, зрелищ и т.п. случаев».
Это – язык настоящих либералов-манчестерцев, объявляющих борьбу капитала и труда чисто естественным явлением, приравнивающих с замечательной откровенностью «торговлю товарами» и «торговлю трудом» (в другом месте записки), требующих невмешательства государства, отводящих этому государству роль ночного (и дневного) сторожа.
►(В.И. Ленин. Проект нового закона о стачках. – Соч., V, 172 // 6, 403.)
91
Самодержавие колеблется. Самодержец сам признается в этом публично перед народом. Таково громадное значение царского манифеста от 26 февраля, и никакие условные фразы, никакие оговорки и отговорки, переполняющие манифест, не изменят исторического значения сделанного шага.
►(В.И. Ленин. Самодержавие колеблется. – Соч., V, 250 // 7, 123.)
92
Однако экскурсии в область науки – не более как архитектурное украшение статьи г. Л. Как настоящий реальный политик, он дает, наряду с величайшей путаницей в общих рассуждениях, в высшей степени трезвенную и деловую практическую программу. Правда, он скромно оговаривается – на своем казенно-русском языке, – что отстраняет от себя предначертание программы и ограничивается изъявлением своего отношения, но это только скромничанье. На деле же, в статье г. Л. мы имеем чрезвычайно обстоятельную и полную аграрную программу русских либералов, которой недостает только стилистической редакции и рубрицирования по пунктам.
►(В.И. Ленин. Народничествующая буржуазия. – Соч., VI, 116 // 8, 81.)
93
Но людям, которым все служит для стилистических упражнений, трактуемый предмет всегда представляется, вследствие такого формального отношения, в извращенном виде, а извращенное представление, в свою очередь, кладет печать вульгарности на форму. Так попытка «Пруссака» вести свои рассуждения о силезском рабочем восстании в форме антитезы привела его к величайшей антитезе против истины. Для мыслящего и любящего правду человека, видевшего первый взрыв, силезское рабочее восстание, задача состояла не в том, чтобы разыграть роль
