[76] Избыточность в строевой подготовке, выкладывание подушек на постелях в форме «кубика», «вылизывание» казарм и территории части и тому подобные бредовые занятия, по существу замещающие реальную боевую индивидуальную и коллективную подготовку. Всё же: казармы — для обеспечения службы, а не служба для поддержания доходящего до идиотизма порядка в казарме.
[77] А вооружённые силы всегда — во многом изолированная от общества профессиональная корпорация.
[78] Одна из причин того, что среди новобранцев много «хлюпиков» состоит в том, что служить срочную идут в своём большинстве дети из семей с низкими доходами, чьё питание было недостаточным и несбалансированным по составу на протяжении если и не всей их жизни, то многих лет, а также городские детишки, чьё развитие подавила гиподинамия городской жизни. Дети, выросшие в семьях с высокими доходами, чьё развитие не было подавлено систематическим недоеданием, в их большинстве срочную службу минуют, поскольку у них больше шансов поступить в вузы как в силу того, что они учились в других школах и с ними дополнительно занимались репетиторы, так и в силу того, что на одну стипендию жить сейчас невозможно (в отличие от советских времён), вследствие чего бедность семьи закрывает дорогу к получению высшего образования многим; кроме того, взятки при призыве для того, чтобы «откосить» от службы, даёт тоже не беднота.
Кроме того поток новобранцев, выросших в семьях, люмпенизированных в 1990-е гг. реформаторами, приводит к тому, что на срочной службе оказывается много людей, нездоровых в нравственно-психическом отношении.
[79] Телеканал НТВ в первой половине 1990-х гг. как-то раз показал видео, отснятое дедами казарме в ходе ночной «задрочки личного состава» в дивизии им. Ф.Э.Дзержинского — очень информативная и показательная видеозапись, характеризующая как “дедов”, так и призывников. Но достоянием телеканала стала видеозапись в общем-то нормальной «задрочки», в результате которой никто не стал калекой и не был убит — цель «задрочки» ни в этом.
[80] Кодовое обозначение в незасекреченных средствах связи покойников при их перевозке.
[81] А сейчас в ряде случаев бывший “дед” боится встретиться на гражданке с бывшим “молодым”, которого он некогда тиранил, поскольку бывший “молодой” на гражданке преуспел в “крутизне”.
[82] В конце 1970-х гг. один «главный корабельный дед» так объяснял разделение обязанностей между старослужащими и молодыми: молодые приходят — ничего не умеют, многое по службе приходится делать нам за них, их приходится учить, чтобы они побыстрее могли нести вахту, и всё это в наше свободное время. Поэтому что-то из простых работ мы перекладываем на них и им приходится работать на них тоже больше.
Этим главным корабельным дедом в преимущественно славянском экипаже численностью около 80 человек был единственный этнический узбек, спокойный, мудрый парень из Ташкента, не выделявшийся ни мощной мускулатурой, ни крутым нравом. Кроме русских, украинцев и белорусов, в экипаже были один молдаванин и один азербайджанец (азербайджанец на третьем году службы едва говорил по-русски, но в силу злой шутки военкомов его когда-то послали учиться в школу радистов, и в таковом качестве он заканчивал службу).
Этот главный корабельный дед не был «чуркой» (так в годы застоя в Вооружённых силах СССР мерзавцы и дураки презрительно именовали кавказцев и неславянских азиатов), собственно потому он и стал главным корабельным дедом.
А два самых здоровущих водолаза, были просто уважаемым за свою силу и эксплуатировали свой уникальный профессиональный статус. Один из них отличался к тому же нагло вызывающей недисциплинированностью вплоть до того, что прилюдно посылал «на…» замполита в чине старшего лейтенанта, которого матросы среди себя звали «Свисток», и возражал старшему помощнику, стоя в подпитии в строю при спуске флага, после чего старший помощник провёл индивидуальную беседу с ним в своей каюте. Это имело место после смены командира и старшего помощника, когда новый командир и старпом наводили на корабле уставной порядок.
