Одним из главных ее достоинств является то, что “она не переводит его богословие на иной “мировоззренческий язык”, но излагает суть этого богословия на том же самом языке, черпая живительную влагу из одного и того же Православного Предания”.
[22] С. Л.Епифанович вместе с М. Д. Муретовым предпринял также перевод творений святого Максима на русский язык. В результате был изданы житийные материалы и часть “Вопросоответов к Фалассию”.
[23] К сожалению, в силу некоторых причин была переведена лишь небольшая часть обширного литературного наследия святого. Лишь через несколько десятков лет увидел свет новый перевод творений преподобного, осуществленный А. И. Сидоровым.
[24] Появление сочинений преподобного Максима на русском языке явилось серьезным событием в истории отечественной богословской науки. Они вновь пробудили интерес к творчеству святого, о чем свидетельствуют многие современные статьи, даже не относящиеся к его личности.
[25] Раз открытый “источник” богословия святого не перестает привлекать и питать мысль многих и многих православных богословов и простых читателей. Но несмотря на все вышеизложенное до сих пор у нас нет подробного и всестороннего изложения богословских воззрений святого. Не претендуя на оригинальность и всеобъемлемость, мы желаем вложить хотя бы то малое, что имеем, в изучение жизни и творчества этого глубочайшего богослова Церкви, монаха и Исповедника.
Если принять во внимание формулу, идущую с древности и гласящую, что “богослов тот, кто чисто молится, и кто чисто молится, тот богослов”, то, рассуждая о богословских воззрениях святого, мы должны были бы обратиться к тому его учению, которое говорит о молитве и тесно с ней связано, то есть, собственно, аскетике. Под “богословием” можно понимать и собственно “богословское учение” — учение о Святой Троице. Именно такое понимание было присуще древнейшим писателям.[26] Но под богословием можно понимать и всю совокупность взглядов святого, путь к которым для святого лежал, в первую очередь, через аскетику. По третьему пути мы и пошли, сознательно исключив, как специальную главу, рассмотрение собственно аскетических взглядов святого. Но поскольку “аскетическое богословие является центральной осью всего его мировоззрения”, то мы и постарались изложить эту связь аскетики с его богословием на протяжении всей работы.
Работа начинается с краткого обзора эпохи, в которую жил и осуществлял свою деятельность преподобный Максим. Это, на наш взгляд, помогает лучше понять богословие святого, точнее уловить его различные оттенки. Изложение мировоззрения святого предваряется также его небольшим жизнеописанием, что стало уже традиционным, и также позволяет более глубоко проникнуть в его внутренний мир. Далее следует собственно предмет нашего исследования — “Богословские воззрения преподобного Максима Исповедника”.
В заключение хотелось бы выразить глубокую признательность и благодарность научному руководителю профессору К. Е. Скурату за оказанную помощь при написании данного сочинения.[27]
Тема данной работы — “О человеческой природе Христа по творениям святого преподобного Максима Исповедника” — не требует доказывать, что Христос был истинным человеком, воспринявшим наше естество, нашу природу. Цель работы заключается скорее в том, чтобы узнать: как преподобный Максим учил о человеческой природе, воспринятой Спасителем. Проблема эта — об искаженной или первозданной природе Спасителя довольно остро стояла на рубеже VI‑VII веков по Рождестве Христовом, впрочем, как и сейчас.
Византия в VII веке переживала упадок богословской мысли, письменности, литературы по сравнению с предыдущим периодом своей истории — временем расцвета IV‑V веков. Но на всеобщем фоне упадка все же блистали иногда яркие звезды, как называет некоторых писателей–богословов VII века С. Л. Епифанович[28], но это были лишь исключения. К числу таких звезд первой величины принадлежал и преподобный Максим Исповедник.
Святой Максим получил фундаментальное классическое образование, “постиг все науки, в риторике и искусстве речи достиг наивысшей ступени, а в философии превзошел всех”
