— Эго хвост формой похож на ключ, — пополнил Нюма.
— Еще положи ей из моего казана, — предложил Самвел. — Рисовую кашу с тушенкой.
— Рис кушать маленьким собачкам вредно. Запор может быть, — ревниво отозвался Нюма. — Да еще с какой-то тушенкой.
— А свинину ей кушать можно? — со значением вопросил Самвел. — Кстати, какой нации эта Точка? Об этом подумал?
— Может, шпиц. А может, дворняга, — уклонился от диспута Нюма. — Ты какой будешь нации, Точка?
Собачка подняла мордочку. Посмотрела на Нюму, посмотрела на Самвела. И вновь зачастила язычком по дну банки…
— Ладно, подкинь ей свой рис, — разрешил Нюма.
— Ара, ты что, один здесь хозяин?
Самвел поднял крышку казана, захватил черпаком увесистую горсть каши и плеснул в банку.
Часть каши попала Точке на уши. Собачка встряхнула головой…
— Аккуратнее, дорогой, — не удержался Нюма. — В нашей квартире душ не работает.
Самвел искоса зыркнул на соседа и ушел к себе в комнату. Вернулся он, брезгливо придерживая пальцами кусок траченного молью старого паласа.
— Вот. Пригодился. Сто лет лежал, наконец пригодился, — проговорил Самвел. — Куда положить?
— Наверное, в прихожую.
— Ара, ты что?! Вдруг велосапет упадет.
— Тогда в коридор.
— Нет. Лучше всего тут. На кухне. Под раковиной.
— Ладно. Пусть на кухне, — согласился Нюма. — Стели.
Самвел принялся складывать поудобнее палас. Точка подняла мордочку и внимательно посмотрела на старика…
— Понимает, — довольно проговорил Самвел. — Умная собачка. Наверное, из вашей нации.
— У вас тоже не дураки, — великодушно ответил Нюма.
— Не забыл, скоро начнется футбол? — Самвел ладонями проминал лежбище собачонки.
— А кто отдаст мне долг за вчерашнюю игру? — произнес Нюма. — Пушкин? Я счет отгадал. Ты проиграл — плати. Дело чести.
— Ладно тебе, Нюма. Десять рублей, понимаешь. Это полкило судака на Сытном рынке.
— Вы посмотрите на него! Ему десять рублей не деньги! — воскликнул Нюма. — Ты давно покупал судака на рынке? Мороженая треска из домовой кухни, вот твоя еда. И то после драки! Проиграл пари — плати!
— Интересно! — возмутился Самвел. — А этот палас? Он, знаешь, сколько стоит? Старинная работа карабахских мастеров… Они самому Микояну палас подарили на день рождения…
— А Микоян подарил Хрущеву… А Хрущев Брежневу… А Брежнев кому? Черненко? Или кто еще из этих мудозвонов? Кто там еще дарил кому палас? Знаю одно — при Горбачеве палас достался Точке. И тоже карабахский…
— Точка достойная собака, — согласился Самвел и погладил теплую спинку щенка. Потом изловчился, ухватил руками тельце, приподнял и перенес на палас.
Очутившись на подстилке, Точка улеглась на живот и вытянула передние лапы, белые, помеченные темными ободками. Приподняла мордочку и с признательностью посмотрела на своих благодетелей…
— Теперь и у нас есть собака, — проговорил Нюма.
— Да. И у нас есть, — подтвердил Самвел.
«Сказать о кувшине или нет? — подумал Нюма — Нет, не скажу… Как-нибудь потом».
Футбольный матч оказался неинтересным. Игроки бродили по полю неохотно, лениво, с оглядкой друг на друга. Подолгу спорили с судьей, получали желтые карточки безо всякой злости, даже с довольным видом…
— И это грузины?! — возмущался Самвел. — Дворовая команда, клянусь мамой…
— Что ты хочешь? У них тоже перестройка, — вразумлял Нюма. — А белорусы никогда прилично не играли…
— Белорусы — да. Но грузины! — Самвел с досадой хлопал ладонями. — Ара, пас давай, кацо! Пас дай этому дебилу под номером пять… Не дает пас!
— Жадный, — соглашался Нюма. — Он сам себе пас не даст.
— Не могу смотреть! Все! — объявил Самвел. — Спать пойду. Все! Потерянный вечер, клянусь мамой! Даже чай пить не буду. — Голос Самвела изменился: — А ты что тут делаешь?!
Нюма оглянулся. Из проема двери высунулась мордочка Точки.
— А ну, иди к себе! — строго прикрикнул Самвел.
Точка вскинула голову, искоса взглянула на Нюму, словно желая убедиться, что и Нюма не одобряет ее присутствие в комнате.
— А ну иди к себе! — повторил Нюма. — Игра неинтересная. Иди к себе!
Точка покорилась. Из коридора донеслось затихающее клацанье ее коготков…
— Очень умная собака, — решил Самвел. — Думаю, что даже не вашей нации.
