Марио: А я не хочу больше все делать через нервы. Хочу, чтоб все было так… ну, как посрать сходить.
Стив: Ну так иди посри. А я продолжу.
Стив включает секундомер и начинает бежать. Марио за ним следует.
Марио: Как ты меня достал!
Стив: Кто ж тебя заставляет за мной тащиться.
Марио: Почему всегда надо жить по закону сильнейшего?
Стив: Жизнь всегда на стороне сильнейших.
Марио: Но ведь мы же разумные существа. Мы можем выбрать сторону слабейших, проигрывающих. Если нет — мы будем просто звери.
Стив: Мы и есть звери. Слабый погибает, сильный выживает.
Марио: Наш разум — сдерживающий фактор. Мы можем развивать ситуацию искусственным образом. Мы создали медицину, создали много чего, что смешало карты…
Стив: Перенаселенность, например. Негров, которые прутся к нам домой…
Марио: Да ты еще и расист к тому же?
Стив: Нет. Просто меня раздражает лицемерие таких как ты, которые суют им монетку на светофоре. Ты ведь так делаешь, да?
Марио: Откуда ты знаешь?
Стив: Я тебя прям вижу. Ты стоишь на светофоре в своей машинке-игрушке, опускаешь стекло и даешь ему, да еще и с улыбкой.
Марио: Ну, не всегда. Порою я тоже с ними плохо обращаюсь. Говорю, например: я сегодня уже давал твоему дружку, чё тебе еще надо? Как будто они знакомы — просто потому, что оба негры. Позавчера один канючил: «дай, дай, пажалюста, дай». Я вытащил кошелек, а он всё продолжал. Тогда я ему сказал: «замолкни, а то не получишь ничего». Я сказал это очень грубо, как никогда не поступил бы с человеком своей расы. Обращался с ним как со своей собакой.
Стив: Все ты нормально сделал. Коли он пристает…
Марио: Мне стыдно. Раньше я думал, что в мире существуют критерии справедливости. А теперь не знаю.
Стив: Я верю только в то, что люди — гады.
Марио: Тогда зачем мы едем в Нью-Йорк?
Стив: В смысле?
Марио: Если все такие говнюки, чего мы так корячимся?
Стив: Чтобы всех нагнуть.
Марио: Кого?
Стив: Жизнь. Я тренируюсь только для того, чтобы нагнуть жизнь. Если не держишь это в голове, если ты на этом не зациклишься, то никогда ничего не добьешься. Жизнь — это кошмар. А ты — внутри. И должен ее отыметь, а то она отымеет тебя. Надо заставить ее платить. Пусть пожалеет, что стала кошмаром! Мы слепые черви? Нас ждет смерть? Ну и черт с ним! Но сперва я тебе покажу, что почем, ты у меня нахлебаешься!
Бегут молча.
Марио(Смотрит на приятеля, будто не узнает его): Слушай, а как мы с тобой вообще познакомились?
Стив: Отсосом.
Марио(растерянно): Отсосом?
Стив: Отсосом Франки. Мы столкнулись в доме общих друзей. И ты принялся рассказывать об одной вечеринке, на которой был две недели назад. Я сказал тебе, что тоже там был. Потом мы отошли в сторону поболтать об этой вечеринке и я спросил, помнишь ли ты Франку. «Еще бы, — отвечал ты, — я с ней даже целовался». «А у меня она отсосала», — сказал я. Тогда ты спросил: «Извини, в котором часу это произошло?» «Часов в десять». Тут ты побледнел и пробормотал: «Блин, а я с ней целовался в половину одиннадцатого…»
Стив смеется в одиночку.
Стив: Ладно, хватит. Ты мне дыхание сбиваешь.
Марио: А этого я не помню.
Стив: Ну конечно. Ты даже не помнишь, что увел у меня девушку.
Марио: Франку?
Стив: Анну, а не Франку. Анну.
Марио: Ах, да, Анна… (отрешенно) Это же было тыщу лет назад. И потом, сколько вы были с Анной? Месяц, два?
Стив: Год.
Марио: Ну хорошо, год. Какая разница? Ты был очень тверд. Я тобой восхищался! Говорил, что она для тебя ничего не значит.
Стив: Такие вещи не проходят просто так.
Стив бежит молча.
Марио: И как же они проходят? Ты страдал?
Стив: Три года.
Марио: Почему ты никогда мне об этом не говорил?
Стив: Ненавижу ревность.
Марио: То есть вместо того, чтобы признать, что ты ревнуешь, ты просто три года отравлял себе жизнь?
Стив не отвечает.
Марио: Ты предпочел делать вид, что она для тебя ничего не значит, вместо того, чтобы просто сказать мне? Не понимаю я, что у тебя в голове творится.
Стив: Это мне твою башку расколотить надо было.
Марио: Что, сейчас подеремся?
Стив. Да ладно. Давно проехали.
Марио: Проехали и закопали. Но я в замешательстве. Я ничего не помню. Этот нормально, Стив?
Стив:
