Градусник на стене показывал -34, мда. Может они тут и привыкли к таким температурам, но Коноха морозов ниже минус пяти-десяти не видала уже лет десять.
Тут начиналось веселье. Парень, шедший вместе со мной и Цу, обернулся, закрыл дверь, незаметно навесив на нее цепочку и позакрывав все замки. Это не задержит никого надолго, так что немного взрывных печатей (если теория верна, то чакра придет в действие раньше, чем они понадобятся), скрученных в подобие плотных папиросок и засунутых в щели, в основном там, где были петли. Никогда бы не додумался до такой установки, запомню.
Затем Цу уходит в сторону, а мы с парнем идем внутрь архивов. За нами слышится тихий шум, который можно спутать с шуршанием пергамента, но я явно узнаю своеобразный стиль учителя. Видимо двое охранников уже обезврежены. Остается только сторож перед входом в следующую комнату. Он открывает мне дверь, получает неожиданный удар сзади, в висок, и падает прямо на руки Цу, что садит его в кресло.
— Чисто, — похвалил я и мы проходим в следующую комнату. Здесь, как ни странно, АНБУ не было. Но удивление пропало, когда мы вошли в следующую комнату. Тут было так тепло, что аж обожгло лицо. Где-то в уголке за столом собрались все АНБУ — пятеро. Разговоров особо не было — ленивая речь двоих, а трое расслаблено расселись на стульях и кемарили.
— Привет всем, — улыбнулся Цу. — Дикий холод на улице. Еле залезли…
Подозрения в глазах АНБУ стало меньше. В конце концов — чисто силовым методом сюда действительно не проберешься. Подозрение появилось как раз, когда парень достал из сумки фляжку. Сакэ, которое там было, было едва крепче обычного. Это было бы незаметно, но в принципе, по расчетам удавалось бы им вывести из боевого состояния семерых, но сейчас в архиве АНБУ было меньше чем днем. Не думаю, что причина в халатности. Скорее не каждый протянет на таком морозе, да еще и чуть ли не на месте стоять.
Но когда фляга пошла по рукам, ее проверил запахом один из АНБУ, подозрение рассеялось полностью. Не виню я их. Я бы поступил так же. Они ведь не знают, что охраняют. Чисто по-человечески хочется отдыха и спокойствия. Мы все приложились для вида.
Я уже однажды пил сакэ, после чего я зарекся его даже в рот брать — пить я совсем не умею. То ли дело хорошее вино, которое тянешь долгими минутами, расслабляет, но не дает потерять контроль. Тут же — чистый огонь пошел по пищеводу, скручивая кишки. Мало того — через пару минут голову затянуло туманом. Твою же мать — один только глоток! Я потряс головой, прилагая все усилия, чтобы держать себя в руках. Кажется, получается… Но не надолго — это выматывает…
Достигнув своего пика, туман медленно спадал, что приносило еще большую разбитость и бесконтрольность… А АНБУ еще даже не распробовали… Я поймал себя на мысли, что челюсть отвисла, тело скрючилось, а руки расслабились. Я быстро вздрогнул и взял тело под контроль. Стало немного легче…
Через часик АНБУ уже были вялыми и усталыми. Двое даже оперлись на стены головой и задремали.
Стоит ли говорить, что Цу и паренек отправили всех в объятья сновидений даже без моей помощи?
Парень и Цу начали делать вокруг двери непонятные мне манипуляции. Я же вернулся к полке. Книга, которую я читал в прошлый раз была на месте. Так же, проснувшееся благоразумие заставило подойти к телам АНБУ. В конце концов может ничего и не получится, тогда их качественное оружие послужит неплохим заработком, не говоря уже о мелкой бижутерии, обручальных кольцах, ценных кожаных элементов одежды… Мда, еще на экзамене чуунина я не забирал у врагов ценности, зная, что для кого-то они могут иметь ценность, определяющуюся не только материалом, из которых они сделаны, но и иметь моральное значение. Теперь же мне было абсолютно наплевать, является ли это красивенькое серебряное кольцо с аметистом обручальным или нет, или же этот милый кулон на цепочке, состоящей из чередующихся золотых и платиновых элементов был подарком уже умершей внучки/дочери.
Я просто собирал, улыбаясь мыслям, в которых цифра увеличивался все больше. А некоторые вещи обещали стать моими.
