— Эльза Штайнер?! — фамилия показалась мне знакомой. — Штайнер, Штайнер, — повторил я про себя. — Кажется, мой добрый товарищ месье Шпильман рассказывал мне о некоем Рудольфе Штайнере, возглавившем теософское общество Германии с благословения Анны Бризант. Поль говорил, он якобы грозился построить некий аппарат для мгновенного перемещения в Шамбалу, названный им Колесницей Индры. По словам Шпильмана, речь велась о чем-то вроде механизма телепортации, запускавшегося с помощью обряда Дхармы — это была такая духовная практика, позволявшая телепортируемому на мгновение узреть призрачные лучи Темного Солнца, в которых купается Шамбала, и засечь курс, используя компас…
— Фройлен Штайнер — родная сестра герра Рудольфа, — сказал Гуру. — Верная помощница мэтра и большая умница, недавно получила степень доктора медицины. К сожалению, герр Штайнер не смог лично принять участие в экспедиции из-за пошатнувшегося здоровья. Но он прислал свою сестру…
— Фгойлен Штайнег — кгупный специалист по пегеходным состояниям, — важно изрек Триглистер. — И, оценив мой недоумевающий взгляд, добавил: — Между мигами…
— Между мирами?!
Матросы, тащившие мертвеца, свернули на одну из боковых лестниц. Эльза Штайнер спустилась за ними.
— Куда они потащили труп, Вывих? — шепотом спросил я.
— Наш павший товагищ — один из пгеданнейших бойцов пагтии. Глупо газбгасываться столь ценным человеческим материалом…
— Разбрасываться?! Что вы имеете в виду, Триглистер, черт бы вас побрал?! — у меня, признаться, глаза полезли на лоб.
— Т-с, — зашипел Гуру, приложив палец к губам. — Вам что, повылазило, полковник?!
И верно, хоть он мне и нагрубил, церемония как раз началась. Начальник экспедиции Шпырев, смахнув простецкую матросскую бескозырку, шагнул вперед, перебирая головной убор в ладонях кузнеца.
— Товарищи балтийцы! — начал он. — Братцы! Смертоносная империалистическая картечь вырвала из наших рядов товарищей, которых вы знали не хуже меня! Называть их пофамильно не стану из соображений секретности, да и не в именах дело. Еще только вчера мы вместе мечтали о Светлом Будущем для всех пролетариев, как завещал нам товарищ Ленин, верный продолжатель святого дела Карла Маркса и Фридриха Энгельса, и вот, мы предаем их останки воде, — умолкнув, оратор обвел тяжелым взглядом собравшихся, пока не остановился на мне. Наверное, вспомнил, что я англичанин. Его глаза были сильно воспалены, как при остром конъюнктивите, я подумал, Гуру не соврал, начальник экспедиции действительно чрезвычайно эмоционален. Такие люди легко жертвуют собой ради дела, в которое верят. И с той же легкостью могут наломать дров…
— Не нашей, привычной, соленой водице с Балтики, а амазонской, далеко от дома. Сегодня она станет чутка соленее от наших скупых марксистских слез, что мы прольем. А скупыми, — голос начальника стал нарастать, — они будут не потому, что нам, большевикам, не впервой терять боевых товарищей, уж слишком много ударов сыпалось на нас со всех сторон от самых разных гадов. От того наши глаза сегодня сухими останутся, братцы, что наши товарищи померли не даром, а за великое и правое дело. За Светлое Будущее, а ради него и десять раз сдохнуть не жалко, если ты только большевик и за шкуру свою не дрожишь! А мы — не дрожим, верно я говорю, братцы?! Поскольку, мы уже, считай, вступили в него одной ногой, и теперь — дело за малым…
А уж сколько под таким соусом можно угробить врагов, затрудняющих продвижение к вышеобозначенному «светлому будущему», суя палки в колеса революционной колеснице… — пронеслось у меня. Не подумай, будто я стал циником на склоне лет, милая. Просто уже слышал подобные речи лет десять назад, когда в разгар империалистической войны служил советником китайского генерала Юань Шикая, позже объявившего себя Небесным Владыкой. Этот властный и чрезвычайно целеустремленный политик сверг последнего маньчжурского императора, потому что ему было больно глядеть, как изощренно надругиваются над его отчизной англичане. Он мечтал превратить ее в Небесное царство, по собственному выражению, доведя до конца замысел, который лелеяли тайпины — мятежники, захватившие власть лет за сорок до моего визита в Китай. Генерал сам рассказал мне о тех давних событиях в минуту откровения, когда мы пили зеленый чай, любуясь экзотическими деревьями в саду его новой пекинской резиденции. Оказывается, отец Юань Шикая, будучи кадровым офицером маньчжурской армии, примкнул к повстанцам, за что позже поплатился головой. Это случилось сразу после Опиумной войны, когда Британия с Францией штыками принудили китайское правительство снять запрет на торговлю наркотиками, поставлявшимися в Поднебесную из Бенгалии. Сотни миллионов китайских торчков, которые дня не могли протянуть без английского опиума — в Уайт-холле никто не сомневался — эта игра стоила свеч. Напуганный император пошел на попятную, тайпины — нет. Они видели корень зла в чужеродном культе Золотого Тельца, которому служат белые захватчики. Ну а спасение искали — во Христе, представляешь себе? Только не в том убогом фетише, который для собственных нужд вылепила из Спасителя Церковь, чтобы он, бедный, с креста ежедневно наблюдал, как по-уродски она распорядилась его наследием. Нет, тайпины отдавали себе отчет, с этим беднягой, обреченным тысячелетиями бессильно взирать, как его именем творятся пошлость и зло, каши не сваришь, это уж точно. И они вернулись — к первоистокам. К тому Спасителю, чей бренд еще не сделался частью сетевого маркетинга по сбыту индульгенций в кредит. К неустрашимому философу, явившемуся в Иудею босяком, чтобы бросить вызов Тельцу. Вот и тайпины последовали его путем, неизбежно ведущим на Голгофу…
