Готов поклясться, на его изувеченном лице мелькнуло нечто, напоминающее торжествующую мину.
— Вы, Меер Аронович, на пролетария тоже не слишком-то похожи, — заметил я.
— А мне и не надо быть похожим, Офсет. Мне габочие свою волю совегшенно сознательно делегиговали!
Я понял, эдак мы скоро зайдем в тупик. Даже в камере смертников товарищ Триглистер оставался комиссаром. Невероятно, но факт. Поразмыслив, я решил зайти с другой стороны.
— Скажите, Меер Аронович, значит, известное мне от старейшин Огненноголовых Стражей заклинание, которое надобно произнести, чтобы проникнуть в Былую пирамиду без Ключа, вместе со всем остальным, тоже является собственностью трудящихся?
— Естественно, — подтвердил Триглистер, — как интеллектуальная собственность.
— Но, пока экспедиция не достигла цели, точный текст заклинания составляет государственную тайну, правильно?
Триглистер кивнул.
— И, кроме меня, он известен всего нескольким людям на «Сверле»? — продолжал допытываться я.
— Вегно. В него посвящены только я, Вывих и товагищ Педегс. Куда вы клоните, не пойму?
— Хочу понять, зачем заклинание понадобилось товарищу Сварсу.
— Сварсу? — удивился Триглистер.
— Только не ломайте комедию. Вы не хуже меня слышали, как он велел своим подручным развязать мне язык, ему, якобы, Шпырев приказал…
— Шпыгев и так пгекгасно знает текст… — бросил Триглистер.
— А я вам о чем?!
— Вы хотите сказать, Свагс что-то задумал?!
— По-моему, это очевидно, — сказал я. Триглистер примолк, размышляя, а я поздравил себя с первой маленькой победой. Чтобы победить своих врагов, мне следовало посеять среди них подозрения.
— Намекаете, Свагс ведет двойную иггу? За спиной товагища Педегса?
Я передернул плечами. Триглистер несколько раз моргнул.
— Думаете, он двугушник? — глаза Триглистера заблестели.
— Откуда мне знать? — вяло откликнулся я. — Я ведь ни Сварса, ни боцмана толком не знаю, вчера увидел обоих впервые в жизни. А вот Ас-Саффах — отпетый негодяй, за это могу поручиться.
— Что за Ас-Саффах? — спросил Триглистер. Настала моя очередь таращиться на собеседника в замешательстве.
— Ас-Саффах в переводе с арабского означает Мясник. Так жители Дамаска прозвали турецкого генерала, присланного им в качестве губернатора во время войны. Кличка заслуженная, тут можете поверить мне на слово. Мяснику нравилось свежевать своих жертв, он это делал с таким же увлечением, как орнитологи собирают мотыльков для коллекции. Отметившись в Сирии, мерзавец получил назначение в Багдад, где занимался тем же с еще большим размахом. Слышали, должно быть, про массовый геноцид армян, ассирийцев и евреев, проживавших в ближневосточных провинциях бывшей Оттоманской империи до Мировой войны?
Меер Аронович поморщился.
— Одним из его организаторов был некто Джемаль-паша, позже приговоренный к повешению Константинопольским трибуналом. Напрягите извилины, Триглистер, вы не могли о нем не слыхать из газет.
— В войну я габотал в США, — отвечал Меер Аронович уклончиво. — И, в любом случае, мне неясно, с какой целью вы этого своего Ас-Саффаха сюда пгиплели…
— Я его не приплетал, как вы изволили выразиться. За меня это сделал Феликс Дрезинский.
— Феликс Эдмундович?! Что за чепуха?!
— Или Шпырев. Тот, кто формировал состав вашей проклятой богом экспедиции, Триглистер.
— Негодяй, кого вы зовете товарищем Джемалевым — и есть Ас-Саффах.
— Товагищ Джемалев — паша?! В смысле, как эфенди, только повыше гангом? Не мелите чухи, Офсет!
Я не видел никакого смысла темнить, поэтому, выложил ему все, что знал про этого страшного человека. И как он, во время войны, прислуживал резиденту немецкой разведки барону фон Триеру, и как приказал вырезать лагерь английских археологов в окрестностях холма Бирс-Нимруд. Как охотился за твоей милой головкой, моя дорогая Сара, и про жуткие пытки, которыми он забавлялся в подвале своего губернаторского дворца.
— Не вегю, — сказал Триглистер, когда я закончил. — Вы, навегняка, обознались. Товагищ Джемалев — заслуженный чекист из Коканда, участник богьбы с басмачами и твегдый магксист!
— Я был бы раз обознаться, Меер Аронович. Но он сам узнал меня. Разве вы не слышали?
