Бэннер сглотнула и теснее сжала колени.
Торс Джейка был достоин резца скульптора – на нем четко выделялась каждая мышца, каждая извилистая линия. Сужаясь, грудь переходила в твердый плоский живот. Гладкая полоска волос соединяла поросль на груди с курчавившимися вокруг пупка более густыми и темными волосками. Глаза Бэннер опустились к расстегнутой пряжке пояса. Любопытство ее было возбуждено до предела.
Странно, подумала она, я спала с ним, но ни разу не видела его иначе, как полностью одетым. Ее переполняла гордость. Джейк великолепен. Он такой красивый, стройный, золотистый. Ей, по крайней мере, не придется стыдиться своего первого, а может, и единственного любовника. Да, он способен вызвать желание.
Джейк опустил руки, помахал ими, восстанавливая кровообращение. Подошел к насосу во дворе между домом и конюшней, нагнулся и принялся качать воду, обливая себе голову и шею. Выпрямившись, он закрыл лицо руками и встряхнулся, потряс головой, выливая воду из ушей. Сверкавшие на солнце брызги разлетелись вокруг него, как бриллиантовый дождик.
Он ненадолго вернулся в конюшню за рубашкой, вышел, на ходу натягивая ее, и скрылся за углом.
Несколько секунд Бэннер неотрывно смотрела на то место, где он только что стоял. Потом, как бы выходя из транса, моргнула, глубоко вздохнула. Мышцы ее постепенно расслабились, напряжение схлынуло. Она с изумлением обнаружила, что грудинка валяется на полу. Надо же, какая расточительность.
Достигнутое Бэннер равновесие было весьма непрочным, но она заставила себя покончить с готовкой: в любой момент мог войти Джейк и потребовать горячий кофе и завтрак.
Интересно, щеки в самом деле так пылают или ей только кажется?
Не догадается ли Джейк, что она шпионила за ним?
Ну и пусть догадается, вдруг разозлившись, подумала Бэннер. Ему-то заботы нет! Расхаживает тут полуголым! Ясное дело, она не хотела наблюдать за ним, это вышло случайно. И вовсе не томилась страстным желанием потрогать… неважно что. И вовсе ей не жаль, что той ночью на нем была рубашка. Конечно же, нет. И не больно приятно, наверное, ощущать все эти твердые мускулы и жесткую шерсть на своей груди.
Она кашлянула – в горле вдруг запершило.
Раздался стук в дверь. Бэннер подскочила, как испуганный кролик, повернулась. Он вошел и сразу же заметил ее волнение.
– Что случилось?
– Ничего, – поспешно, стараясь не задыхаться, ответила она.
– Ты уверена?
– Конечно. А что могло случиться?
– Не знаю, потому и спрашиваю.
Бэннер отвернулась.
– Садись. Завтрак готов.
Джейк бросил на нее странный взгляд, но послушался, пододвинул стул, опустился на него. Бэннер с кофейником быстро подошла к столу и потянулась через плечо Джейка налить ему кофе.
– Хорошо спала?
Она повернула голову, взглянула на него. Оба оцепенели.
Когда Бэннер наклонилась и протянула руки, грудь ее оказалась на уровне лица Джейка. Ему стоило лишь вытянуть губы, чтобы коснуться ее. Она чувствовала его дыхание, соски ее затвердели, и виной тому была не прохлада на кухне. Напротив, Бэннер никогда еще не чувствовала себя такой разгоряченной. Просто несносно. Она плеснула кофе в кружку и поспешила отойти.
– Да, я спала прекрасно. А ты?
– Превосходно, превосходно.
Джейк изо всех сил стиснул зубы и слегка покачивался на стуле. Смотрел он теперь прямо перед собой и, казалось, намерен был вечно оставаться в этом положении. Урок номер один. Никогда, никогда не поворачивай головы, когда Бэннер обслуживает тебя. Он прочистил горло.
– Комнатка довольно уютная.
Лжец. Он спал только урывками. Беспрестанно ворочался, думал, как она там, беспокоился, не забыла ли запереть двери, не холодно ли ей, не жарко ли, не голодна ли она, не испугалась ли чего. Тысячу раз Джейк пытался уверить себя, что обязан охранять Бэннер, но, черт возьми, он прекрасно знал: нет, не обязан.
– Не будет ли слишком жарко летом? – спросила Бэннер, накрывая на стол. Она чувствовала: чтобы скрыть нервозность, необходимо поддерживать пустой разговор.
– Будет жарко, стану спать на улице. Мне частенько приходилось ночевать под открытым небом.
О своих ночевках он говорил ей той ночью в конюшне. Какого черта, зачем он повторил эту фразу сейчас, зачем напомнил ей? Но может, она не помнит? Встретившись с Бэннер взглядом, Джейк понял – помнит. Румянец на ее щеках вспыхнул ярче, она отвернулась.
