Свирепо нахмурив брови, Эллери бродил при свете ламп взад-вперед. Минута шла за минутой. В «Доме Тьмы» царило безмолвие, словно в знак траура по убитому. Полицейский наблюдал, разинув рот.
Внезапно Эллери остановился, и на лице его появилась мрачная улыбка.
— Да-да, так оно и есть, — пробормотал он. — Почему я не подумал об этом раньше? Полицейский! Отнесите весь этот хлам на место преступления, а я захвачу с собой вот этот столик. У нас будет все необходимое, чтобы провести в темноте весьма впечатляющий сеанс!
* * *
Когда Эллери постучал в дверь восьмиугольной комнаты, ему открыл сам капитан Зиглер.
— Вернулись? — проворчал детектив. — А мы уже собирались сматывать удочки. Труп уложен…
— Я задержу вас еще на несколько минут, — прервал его Эллери, отходя в сторону, чтобы пропустить нагруженного вещами полицейского. — Только произнесу небольшую речь.
— Речь?!
— Утонченную и блещущую умом, мой дорогой капитан. Дюваль, это должно порадовать вашу галльскую душу. Пожалуйста, леди и джентльмены, оставайтесь на своих местах. Полицейский, кладите все на столик. А теперь, джентльмены, если вы будете любезны сфокусировать лучи ваших фонарей на мне и на столе, мы можем начать нашу демонстрацию.
В комнате было очень тихо. Тело доктора Анселма Харди лежало на носилках под коричневым покрывалом. Эллери, точно свами,[28] председательствовал в центре комнаты в лучах фонарей. Перед ним поблескивали глаза слушателей.
Эллери положил руку на столик, заваленный вещами задержанных.
— Alors, mesdames et messieurs,[29] мы начинаем. Начинаем с того экстраординарного факта, что место преступления обладало одной многозначительной особенностью — темнотой. Особенность эта предполагает определенные нюансы, сбивающие расследование с обычного пути. Мы находимся в буквальном смысле в «Доме Тьмы».
Человек был убит в одной из его мрачных комнат. В доме, помимо жертвы, меня и моего взволнованного юного подопечного, имеются шесть человек, предположительно явившихся сюда наслаждаться дьявольским творением месье Дюваля. В период убийства никто не был замечен покидающим здание через единственный возможный выход, если полагаться на слова его архитектора. Следовательно, один из этих шестерых — убийца доктора Харди.
Послышались шорохи и вздохи, которые почти тотчас же замерли.
— Теперь обратите внимание, — мечтательным тоном продолжал Эллери, — какие штучки иногда откалывает судьба. Состав участников этой трагедии включает по меньшей мере три действующих лица, так или иначе связанных с темнотой. Я имею в виду мистера Рейса, который слеп, и мистера Джуджу Джоунса с его спутницей, которые являются темнокожими. Неужели это ни о чем вам не говорит?
— Я этого не делал, мистер Квин! — простонал Джуджу Джоунс.
— Более того, — заметил Эллери, — у мистера Рейса, возможно, имелся мотив: жертва лечила его глаза, и в процессе лечения он ослеп. А мистер Кларк предложен нам в качестве ревнивого супруга. Таким образом, у нас два мотива. Однако все это не говорит нам ничего существенного о самом преступлении.
— А что говорит? — резко осведомился капитан Зиглер.
— Темнота, капитан, — мягко ответил Эллери. — Кажется, я единственный, кого она обеспокоила. В этой комнате царил полный мрак. Здесь нет ни электричества, ни ламп, ни газа, ни свечей, ни окна. Три двери ведут в такие же темные помещения. Зеленые и красные стрелки над дверями едва видны и не освещают ничего, кроме самих себя… И все же в этой темнейшей комнате убийца смог с расстояния минимум двенадцати футов всадить четыре пули в пределах нескольких дюймов друг от друга в спину невидимой жертвы!
Кто-то с шумом втянул в себя воздух.
— Черт возьми!.. — пробормотал капитан Зиглер.
— Каким же образом? — спросил Эллери. — Выстрелы были меткими — четыре попадания не могли быть случайными. Сначала я подумал, что на пиджаке жертвы должны быть ожоги от пороха, что убийца стоял прямо за доктором Харди, касаясь, а может, даже слегка придерживая его, приставил дуло ему к спине и выстрелил. Но коронер это опроверг. Как же мог убийца в абсолютно темной комнате застрелить жертву с двенадцати футов? Это кажется невероятным. Убийца не мог попасть в Харди, прислушиваясь к его движениям и шагам, — выстрелы были чересчур точны для этой теории. Кроме того, цель была движущейся, хотя и очень медленно. Единственным возможным объяснением может быть свет. Но свет в помещении отсутствовал.
