В дальнем конце террасы праздник перешел в драку. Роджер, неподвижный среди мелькания людей, смотрел в нашу сторону.
Фидесса на мгновение задумалась, потом толкнула меня в плечо:
— Ну, давай.
Мы сорвались с террасы и понеслись над серебристой водой.
V
Скотт открыл один глаз и, нахмурив веснушчатый лоб, свесился с койки.
— Где… — [смазано зевком] — …были?
— На танцах. Не волнуйся. Доставил ее в целости и сохранности.
Скотт потер кулаком нос:
— Весело было?
— Очень увлекательно с социологической точки зрения.
— Серьезно? — Он приподнялся на локте. — А почему меня не разбудили?
Он оглянулся на Сью, которая уже тихо сидела на своей койке.
— Мы трясли тебя минут пятнадцать, а ты пытался двинуть меня в морду.
— Да? — Он снова потер нос. — Не может быть!
— Да ладно, не волнуйся, ничего страшного. Спи дальше. Спокойной ночи, Сью.
Я отправился к себе, забрался в койку и задремал. В ушах тарахтели птероциклы.
Разбудил меня (сколько прошло времени, полчаса?) треск настоящего мотора. Над крышей Ядозуба спускался птероцикл.
Полозья…
Поправка: не спускался, а сел на крышу.
Я натянул серебристый комбинезон, вышел на длинную террасу, посмотрел влево и наверх.
Глухой стук справа…
Дэнни вставал после неудачного прыжка. Его здоровый глаз часто мигал, на месте второго мерцала влажная тень величиной с кулак.
— Что ты тут делаешь? — спросил я, но слишком тихо, так что вряд ли он меня услышал.
Я глянул вверх — по стене съезжала Фидесса. Дэнни ее поймал.
— Не будете ли так любезны объяснить мне, что привело вас сюда в столь ранний час?
После пяти секунд молчания я решил, что она надо мной издевается. Следующие три меня мучило параноидальное чувство, что я сейчас стану жертвой какой-то изощренной гнусности.
Однако Фидесса была чем-то напугана.
— Блэки…
— В чем дело, малышка?
— Я… — Она потрясла головой. — Роджер… — Она потрясла еще раз.
— Зайдем ко мне.
Она схватила Дэнни за руку:
— Пойдем! Пойдем, Дэнни… пожалуйста!
Она глянула на небо.
Дэнни вяло поплелся за нами. В каюте я увидел у него на лице синяк, которого там прежде не было, к тому же он припадал на одну ногу. Дэнни сел на койку, зажав в правой ладони левый кулак.
Фидесса постояла немного, прошлась по комнате, остановилась.
— Ну, в чем дело? Что там снова у вас стряслось?
— Мы оттуда уходим.
Она смотрела на меня, ожидая реакции.
— Рассказывай.
Она сунула руки в карманы, снова вынула.
— Роджер наехал на Дэнни.
— Что?
Мы оба посмотрели на молчащего кузнеца. Он заморгал и заулыбался.
— Как только вы улетели, у Роджера крыша поехала.
— Надрался?
— Да нет же, крыша поехала! Привел всех в кузницу, и они принялись там все крушить… Потом он их остановил, но стал говорить, что надо убить Дэнни. Сказал, что Сэм был прав. Потом сказал мне, что убьет и меня.
— Звучит как глупая шутка.
— Он не шутил… — Она мучительно подбирала слова, чтобы объяснить мне, что это было.
— В общем, вы перепугались и удрали?
— Тогда еще я не испугалась, — отрывисто сказала она и подняла взгляд. — А теперь боюсь.
Дэнни, раскачиваясь, положил ногу на ногу и принялся чесать ступню пальцами другой ноги.
— Так это ты притащила сюда Дэнни?
— Он хотел убежать. После драки ушел в лес. Я сказала ему идти со мной.
— Ты умно сделала, что явилась сюда.
Она бросила на меня сердитый взгляд, но гнев в ее глазах сразу же сменился страхом.
— Мы не знали, куда еще идти. — Руки ее сходились и расходились, как крылья. — И в первую очередь я хотела тебя предупредить…
— О чем?
— Роджер… боюсь, он соберет своих и они устроят здесь разборку.
— Что?..
Она кивнула.
— Это уже серьезно. Пошли поговорим с начальством. — Я открыл дверь в коридор. — И ты тоже с нами.
Дэнни удивленно поднял голову, расцепил ноги.
— Да, ты!
Мейбл практиковалась в своих дьявольских талантах.
Окурки от пачки сигарет в пепельнице, повсюду бумаги; один карандаш торчал за ухом, другой она жевала. Было три часа ночи.
Мы вошли в кабинет: я, Фидесса, за ней — Дэнни.
— Блэки? Ой, привет… господи! — Это она заметила глаз Дэнни.
— Привет, Мейбл. Полуночничаешь?
Она нахмурилась, глядя на Дэнни, сообразила, что хмурится, и улыбнулась.
— Что это у парня с лицом?
