В 11:0 °Cавада начал наступление, но обнаружил, что, вопреки сведениям генерала, противник не только не отступает, но и явно получил сильные подкрепления. Сообщение Савады только подтвердило личные наблюдения Кадзикавы. Оказавшись под сильным огнем вражеской артиллерии, Савада, продвинувшись примерно на 2000 метров, остановил дальнейшее продвижение и занял высоты Хиномару, выбив оттуда вражеское охранение[73]. По оценке японцев, батальону противостояли около 300 советских солдат, пять танков и до десяти орудий, вероятно, эти силы относились к пулеметному батальону 149‑го стрелкового полка, с которым японцы сражались на прошлой неделе.
Первая ночная атака и ответные действия советских войск
Укрывшись в поспешно вырытых окопах за песчаными дюнами и в складках местности, солдаты Савады после полудня пережидали артиллерийский обстрел. Сам Савада считал эту позицию выгодной, потому что она находилась достаточно близко к противнику для проведения ночной атаки. Через связного он сообщил Кадзикаве о своих намерениях. Получив сведения об этих планах, майор Кадзикава, в свою очередь, решил провести ночную атаку силами всего батальона, чтобы отсечь фланг противника.
И снова динамика боя потребовала поспешной импровизации. В 22:30 охранение Савады сообщило о двух ротах пехоты противника, выдвигавшихся в темноте для атаки высот Хиномару. Солдаты Савады на исходных позициях сами готовились к ночной атаке, но им срочно пришлось отражать вражескую разведку боем. Савада расположил свой взвод тяжелого оружия 5‑й роты и тяжелые пулеметы на гребне высот Хиномару, а 6‑ю роту направил вниз по восточному склону, чтобы атаковать наступающего противника во фланг.
Поднимаясь по склону, советские солдаты открыли прикрывающий огонь из тяжелых и легких пулеметов и запустили осветительные ракеты, чтобы осветить путь. Японские стрелки и расчеты тяжелого оружия сразу же ответили еще более сильным огнем, нанеся потери ошеломленным атакующим, которые считали, что на их стороне тактическая внезапность. Пока советская атака на секунду остановилась, старший лейтенант Савада лично повел 6‑ю роту в атаку на открытый правый фланг противника и быстро заставил его отступать в беспорядке.
Савада преследовал бегущих советских солдат до их позиций. Такой вид ночного боя полностью был в духе японской армии, и японцы преследовали советских солдат с большим энтузиазмом. Хотя в последующих работах специалистов Японской Императорской Армии по тактике малых подразделений этот бой отмечался за смелую импровизацию и бесстрашный наступательный дух, сама ночная атака представляла собой беспорядочную рукопашную схватку в темноте под пулеметным огнем и вспышками советских осветительных ракет.
Солдаты 2‑го батальона, многие из которых только начинали второй год службы и не успели завершить курс интенсивной подготовки по ночному бою, не смогли в полной мере использовать преимущества, которые предоставила им неудачная советская атака[74]. Их трудности были характерными проблемами, с которыми приходилось сталкиваться всем японским пехотинцам в Номонганской кампании, или же являлись особенностями ночного боя. Умение ориентироваться на местности с очень малым количеством легко узнаваемых ориентиров было трудным делом. К тому времени когда 6‑я рота достигла советских позиций, она сама была дезорганизована. Японским пехотинцам пришлось держаться плотными группами, чтобы не потеряться в темноте, но это сделало их уязвимыми для ручных гранат противника. К счастью для японцев, огонь советского стрелкового оружия по большей части шел мимо, но осколками гранат ранило многих[75].
После боя на разборе результатов выяснилось, что когда несколько неточно брошенных советских гранат падали поблизости от японцев, то японские солдаты прекращали продвижение вперед и залегали из–за ложного чувства защищенности. Огонь стрелкового оружия противника, хотя в основном не попадал в цель, имел схожий эффект. Некоторые японские солдаты проявили выдающуюся доблесть, как, например, сержант Ивакоси, лично заколовший штыком двенадцать вражеских солдат, прежде чем тринадцатый застрелил его. Саваде приходилось постоянно перегруппировывать своих солдат и указывать точное направление. Таким образом, обстановка требовала постоянного личного руководства командира.
