Игорь заметно расстроился:
— Ну будь хорошей девочкой! Месяц — не такой уж долгий срок. А я постараюсь сократить его до двух недель.
Лена поняла, что он уже принял решение и уговаривать его бесполезно. Мир сразу потускнел, и жизнь на ближайшее время утратила всякую привлекательность. Она тихо спросила:
— Может быть, ты хоть объяснишь мне, что за дело? Или это секрет?
— Да какой там секрет! У меня подписан контракт с «Нью ревю», который кончается через три месяца. В принципе то, что они хотели, я сделал еще перед отъездом в Москву. Но сейчас возникли всякие непредвиденные сложности.
— А расторгнуть этот контракт нельзя?
— Придется платить огромную неустойку. А поскольку я собираюсь жениться, мне хотелось бы тратить деньги только на свою невесту.
— Так ты из-за денег?
— Больше из-за репутации. Отказ от солидного контракта без убедительной причины сильно повредит мне в дальнейшем. Ты же не хочешь, чтобы я остался без работы?
Лена поняла, что придется смириться с его отъездом как с неизбежностью. На глаза навернулись слезы, и она поспешно опустила ресницы, чтобы Игорь их не заметил. Но он, конечно, заметил и накрыл ее руку своей ладонью:
— Ну что ты, глупенькая! Всего-то четырнадцать дней разлуки! Зато потом у нас впереди целая жизнь!
Она подняла на него глаза:
— Обещай мне…
— Все, что угодно!
— Что ты никогда никуда без меня больше не поедешь! Это будет последний раз.
— Обещаю… — Он помолчал и добавил: — По возможности.
Лена вздохнула. Конечно, своей работой он ради нее никогда не поступится, и с этим ей придется смириться. Она вздохнула и переменила тему:
— А как же быть с квартирой?
Игорь улыбнулся:
— Ага, все-таки интересуешься! Мы поедем и посмотрим ее прямо сейчас, если ты не против.
Лена поднялась из-за стола и взяла сумочку:
— Я, наверное, страшная дура. Всегда делаю то, что ты скажешь.
Мосфильмовская улица — довольно тихое место. Его любят западные дипломаты и политическая элита за кажущуюся уединенность и одновременно близость к центру. Кроме того, говорят, здесь благоприятная экологическая обстановка.
Насчет экологии Лена ничего не могла сказать, но дом ей сразу понравился: он явно принадлежал к «сталинским», но не был подавляюще большим и пугающе серым. А потом, Лене всегда хотелось жить в доме с эркерами. «Если в нашей квартире тоже будет эркер, — загадала она, — значит, все сложится хорошо». Пока Игорь запирал «фольксваген», Лена осмотрела дворик. Очень симпатичный, зеленый такой, мамаши на скамеечке, детишки в песочнице возятся… Какие славные малыши, особенно тот беленький карапуз в синих штанишках. Когда-нибудь…
— Думаешь о будущем? — Игорь подошел сзади и обнял ее за плечи.
Лена покраснела:
— Просто загляделась.
Они поднялись на лифте на пятый этаж. Игорь не стал звонить, а открыл дверь своим ключом. Лена удивилась, но ничего не сказала.
— Прошу! — Он пропустил ее вперед.
Большой, почти квадратный холл, в него выходят три застекленные двери. Лена в изумлении огляделась:
— Сколько же здесь комнат?
— Три.
Она с сомнением покачала головой:
— Не многовато для двоих?
Он улыбнулся:
— У тебя московские представления о жилплощади. Француженка бы спросила, как мы будем жить в такой тесноте.
Лена обиделась:
— Извини, что я не француженка.
Он улыбнулся.
— Ничего-ничего. Но, я надеюсь, нас недолго будет двое. Тебе же понравился тот малыш во дворе?
Не ответив, Лена распахнула ближайшую дверь. Большая светлая комната была абсолютно пуста.
— А где же мебель?
— Я разве не сказал? Здесь никто не живет, квартира уже месяц как выставлена на продажу.
Лена прошлась по комнате, выглянула в окно. Оно выходило на двор. Малыша в синих штанишках в песочнице уже не было. Игорь подошел к ней:
— Я думал, здесь будет моя домашняя студия. Вон там — видишь? — кладовка, в которой можно проявлять пленки. В соседней комнате будет наша спальня, а в комнате с эркером сделаем детскую.
— Я смотрю, ты уже все продумал. — Лена была уязвлена. — Мог бы и со мной посоветоваться.
— Но тебе же здесь нравится?
— Да, но…
— Никаких «но». Значит, я угадал.
Лена хитро посмотрела на него:
— А если бы мне здесь не понравилось?
