— А вот это не твое дело! Первый или сто первый — тебя это совершенно не касается!
— Однако всего минуту назад ты ничего не имела против моих прикосновений.
— Тебе показалось!
— Да?
— Да. Отвези меня домой.
— Как хочешь. — Игорь тронул гондольера за плечо и что-то сказал по-итальянски. Гондола развернулась и поплыла опять к Большому каналу. Весь остаток пути Лена просидела, забившись в угол скамьи, чтобы даже случайно не прикасаться к Игорю. Оба молчали.
Когда они пристали к причалу перед отелем, Игорь вышел первым и протянул руку, чтобы помочь Лене выйти из гондолы. Она оттолкнула его, выпрыгнула из лодки сама и взбежала вверх по ступенькам.
— До свидания, — прозвучало ей вслед.
Она обернулась и бросила через плечо:
— Надеюсь, что свиданий больше не будет.
И сейчас, когда она лежала в своей постели, память вновь и вновь возвращала ей вкус его поцелуя. Лена не была опытной в том, что касается отношений мужчины и женщины. До сих пор она целовалась только со Славиком, но это напоминало игру — для Славика ее поцелуи были как подарок, как милость. Чувства же, которые разбудили в Лене губы Игоря, были ей совершенно неведомы. А он отнесся к ней как к очередной игрушке! И вообще, кто он такой? Фотограф — вот и все, что она о нем знает. Можно сказать, повисла на шее у первого встречного!
Тихо отворилась дверь номера. Лена включила бра. Ольга Васильевна с удивлением спросила:
— Ты еще не спишь? Поздно вернулась?
— Да нет, просто не спится. Как прошел вечер?
— Все в порядке, только очень устала.
Она сняла платье и потянулась за халатом. Лена в который раз невольно восхитилась матерью — фигура у Ольги Васильевны была как у молодой девушки, ничуть не хуже Лениной.
После ванной Ольга Васильевна улеглась в постель. Некоторое время они лежали молча — Лена не спала и чувствовала, что мать тоже не спит.
— Мама…
— Что, котенок?
— Да нет, ничего. Я просто хотела спросить… Про этого Игоря…
— Он тебе понравился?
— Мы катались на гондоле. Это нехорошо? Ты говорила, что гондола — очень дорогое удовольствие.
— Ну, Игорь может это себе позволить. — Ольга Васильевна улыбнулась в темноте. — Может быть, с кем-нибудь другим и не стоило кататься, но с Игорем — ничего страшного.
Ну да, «ничего страшного»! Знала бы мама, как он с ней поступил!
— А кто он вообще, этот Игорь? Подпольный миллионер?
— Он замечательный фотограф. Даже не фотограф — художник. По-моему, лучше его никто не может сейчас снять модель — по крайней мере в нашей стране. Ему удается передать настроение, ауру… Не знаю, как это объяснить. Поэтому он в свои двадцать пять уже публиковался почти во всех западных престижных журналах.
«Ага, значит, ему двадцать пять», — отметила про себя Лена, а вслух спросила:
— И в «Плейбое»?
— Нет, насколько я знаю. А вот в «Воге» он работал. И недавно у него блестяще прошла выставка в Париже. И я очень рада, что мне удалось уговорить его приехать сюда. Он поснимает наших манекенщиц. Кроме того, его работы украсили наш вернисаж. Впрочем, ты их увидишь — через два дня мы откроем выставку. Я рассказала все, что тебя интересовало?
Лена рассмеялась:
— Исчерпывающая информация! Он женат?
— Котенок, позволила бы я сопровождать тебя женатому мужчине? Нет, конечно. И не был. А теперь давай спать.
