Часом позже, когда все было съедено, перепробованы шесть десертов и выпиты две трети вина, Ник прошла в гостиную и села на диван. Грифф снова разлил вино и подал ей бокал. Он сел рядом и положил ноги на кофейный столик.
– Почему мы не можем отложить дела до завтра? – предложил Грифф. – Сегодня вечером тебе надо расслабиться и…
– Я думала, вечер носит абсолютно деловой характер.
– Да. Дела помогают Николь Бакстер восстанавливать силы. – Он положил руку на спинку дивана. – Ты не жалеешь себя. Зачем, дорогая? Что ты пытаешься доказать?
Ник уставилась в бокал, нарочито избегая взгляда Гриффа.
– Ты считаешь меня злой воинствующей феминисткой, не так ли?
– Я никогда этого не говорил…
– Я не такая. – Она вскинула голову и посмотрела на него. – Ты не знаешь меня. Ты не имеешь ни малейшего представления о том, что я думаю и чувствую.
– Ты права.
Их взгляды встретились.
– Все было намного проще, когда я на дух не переносила тебя, – сказала Ник. – Я жестко судила о тебе, впрочем, как и ты обо мне, но, как ни трудно это признать, ты ошибался насчет меня, а я насчет тебя.
– Осторожно, специальный агент Бакстер, ты становишься слишком добра ко мне.
Ник улыбнулась:
– Спасибо за ужин.
– Не за что, – сказал он и спросил: – Как твоя головная боль?
– Какая головная боль? Это от голода… или от напряжения. Как бы там ни было, сейчас все прошло благодаря чудесному ужину, – она отсалютовала Гриффу бокалом, – и вину.
– Ты не можешь сейчас ехать в отель, – сказал он.
– Не хочешь ли ты предложить мне провести ночь здесь?
– Не здесь. Это одноместный номер. Но я могу заказать номер для тебя в этом отеле или…
– Или я могу взять такси до своего отеля.
– Оставайся. Мы сможем допить вино, поговорить и узнать друг о друге чуточку больше. Может быть, освободимся от предвзятых суждений. А утром позавтракаем, и, если позволишь, я присоединюсь к вашей работе.
– Ага. Вот она, настоящая, причина. Вот почему ты так любезен со мной.
– Ты подловила меня.
Ей следовало бы быть с ним посуровее, но она не могла. Надо было встать прямо сейчас и уйти. Но Ник не сделала этого.
– Я остаюсь, – сказала она, – в отеле, а не в твоем номере.
Грифф кивнул и поднялся, чтобы сделать телефонный звонок.
Ник зашла в туалетную комнату, и когда она вышла, он ждал ее, устроившись на диване. Она заметила, что он допил их вино.
– Комната готова, на этом же этаже, чуть дальше по коридору.
– Спасибо.
– Сядь. – Грифф кивнул на диван. – Поговорим.
– Я не знаю, сколько еще я смогу продержаться без сна. Может, я лучше пожелаю тебе доброй ночи и уйду?
– Портье скоро занесет сюда твой ключ, и я провожу тебя до номера.
Ник присела рядом с Гриффом:
– Я поняла, почему многие женщины считают тебя неотразимым.
– И почему же?
– Потому что ты можешь заставить каждую женщину поверить в то, что она особенная.
– Ты действительно особенная, Ники.
Они сидели лицом друг к другу, их разделяли лишь несколько сантиметров. Собирался ли Грифф поцеловать ее? Хотела ли она этого?
Когда в дверь постучал портье, Ник вздрогнула и отпрянула. Грифф взял ключ. Ник вскочила и тоже подошла к двери.
– Я должна идти, – сказала она. Грифф взял ее под руку.
– Я провожу тебя.
– Нет-нет, не надо. Просто отдай мне ключ. Я сама. – Ник выдернула руку.
Он протянул ей пластиковую карту.
– Завтрак в семь, не так ли? Нам еще многое надо обсудить. Я уверен, что после хорошего сна мы будем более уравновешены.
Прошло уже несколько дней после того, как было обнаружено тело Дрю, и все это время Ник ждала, что Скальпер снова позвонит.
Он не звонил.
Утром после их ужина в гостиничном номере Гриффа она настояла на завтраке в ресторане отеля. За завтраком они говорили только о делах. Какая бы странная взаимная симпатия ни возникла между ними накануне, она испарилась, едва забрезжил дневной свет.
Пока они были в Шарлотте, Грифф избегал прессы, и хотя он постоянно следовал за Ник, однако ни во что не вмешивался.
Когда Ник собралась уезжать, Грифф предложил ей воспользоваться его самолетом. Поначалу она отказалась.
– Я думал, мы теперь друзья.
– Не друзья, – поправила она. – Приятели.
– А как насчет коллег?
