— Плевать, — сказал Хогарт. — Я хочу пожать тебе руку. Сперва у меня были кое-какие сомнения насчет тебя, Сэм, но сейчас я вижу, что ты — толковый парень. Хоть и учился в колледже.
— Спасибо, Эд. — Теллон зачарованно смотрел, как его собственное изображение становится все больше и ближе, а у нижнего края поля зрения мельтешат костыли Эда. Он протянул руку и заметил, что тот, другой Сэм Теллон сделал то же самое. Наконец он увидел, как худая рука Хогарта, появившись непонятно откуда, схватила его собственную. И в тот миг, когда два незнакомца проделали все это на сцене, он ощутил прикосновение пальцев к своей руке. Оно подействовало на него как электрический шок.
Теллон свободной рукой снял электроглаз, вернувшись в приветливую темноту, и с трудом подавил тошноту. На секунду он полностью потерял ориентацию.
— Теперь твоя очередь, — сказал он, протянув электроглаз Уинфилду. — Как только станет не по себе — снимай очки. И не слишком нервничай, если начнешь чувствовать что-нибудь не то.
— Спасибо, сынок. Я почувствую то, что надо.
Пока доктор примерял электроглаз, Теллон оставался сидеть, так как все еще испытывал легкое головокружение. Старик Уинфилд уже восемь лет как лишился зрения и наверняка должен был пережить еще большой шок, чем Теллон.
Электроглаз давал отличное качество изображения. Однако один момент Теллон не проработал как следует — прибор видел в точности то же самое, что и человек, чьи нервные импульсы он «похищал». С практической точки зрения было бы разумнее иметь худшее по качеству изображение — но с рецептора, находящегося прямо на оправе очков. С другой стороны, если посадить на плечо какого-нибудь дрессированного зверька, скажем, белку…
— Ради Бога, Эд, — прогремел Уинфилд, — не мотай ты так своим кочаном. А то у меня морская болезнь начнется.
— Что же это такое творится? — вознегодовал Хогарт. — Чья это голова в конце концов? Пользуются моими глазами и даже «спасибо» не скажут. Вы что, ее купили, что ли, мою голову?
— Не волнуйся, Эд, — утешил его Теллон. — Когда мы выжмем из нее все, что можно, мы ее тебе вернем.
Хогарт засопел и, по своему обыкновению, принялся невнятно браниться себе под нос. Уинфилд еще раз показал свое упрямство — хотя электроглаз он носил не дольше, чем Теллон, но сразу же велел Хогарту подойти к окну и начал указывать, куда смотреть. Теллон благоговейно слушал, как старик шумно вздыхал, выражая тем самым свое одобрение, или грозным голосом командовал: «левей», «правей», меж тем как Хогарт ругался все громче и яростнее. И вдруг все кончилось.
— Электроглаз отказал, — возвестил Уинфилд. — Сломался.
— Нет, не сломался, — торжествующе сказал Хогарт. — Я закрыл глаза руками.
— Во дает, подлец! — с восторгом прошептал Уинфилд, после чего разразился хохотом. Теллон и Хогарт присоединились к нему, словно сбрасывая напряжение, копившееся все последние недели.
Когда они перестали смеяться, Теллон обнаружил, что устал и хочет есть. Он снова надел электроглаз и стал смотреть, как Хогарт кладет другую, еще не переделанную модель на рабочую платформу робота-сборщика. Он наблюдал, как работает этот маленький человечек, как руки его стремительно порхают, нажимая на кнопки. Впечатление у Теллона было такое, будто руки — его собственные. Затем крышка сборочной камеры задвинулась, и раздалось шипение — из чрева робота стал откачиваться воздух. На этом этапе работы нужен был полный вакуум — даже единственная молекула воздуха могла все испортить. Теллон встал и похлопал себя по животу.
— Ну что, пора завтракать?
Однако Хогарт остался сидеть за пультом управления робота.
— Пора-то пора, но я, пожалуй, посижу здесь, доделаю эту машинку. А то ребята уже обижаться начали — я, видите ли, не пускаю их в мастерскую. Не хватало, чтобы они сейчас ввалились сюда всей толпой и все напортили.
— Я тоже останусь, сынок. Это ведь и мой электроглаз. Так что я уж подожду пару часиков, но зато получу его прямо в руки. Если ты не против, я пошлю сказать мисс Жюст, что мы приглашаем ее на демонстрацию прибора — сегодня, после обеда.
Теллон ощутил, что перспектива своими глазами увидеть Хелен Жюст странно тревожит его. Она не заходила в мастерскую центра с того дня, как посмотрела на работу сонарного фонаря. Необъяснимое смятение, вызванное в нем той первой встречей, уже стало утихать. Он вовсе не хотел его вновь растревожить, и в то же время…
