– Намечается вечеринка?
Она вздрогнула.
– Или ты решила напоить Покровского, чтобы развязать ему язык? – спросил из темного угла кухни Иннокентий. – Тоже хорошая идея.
– Заткнись, – пробормотала Настя, глядя на выстроившуюся перед ней шеренгу бутылок.
– Так он молчит? Ничего не знает про Альфреда?
– Блин.
– Что?
Настя решительно схватилась за горлышко бутылки с водкой, не зная, о чью голову ее стоит разбить, чтобы обрести хотя бы тень душевного спокойствия. Третий ответ Покровского ударил ее словно камень из катапульты, но ведь были еще и два других ответа, и, честно говоря, они были ничуть не лучше.
Она поставила бутылку и вернулась к Покровскому, но, когда она приняла прежнюю самоуверенную позу, заготовленный вопрос соскользнул куда-то в сторону.
«Что значит – Альфред на кладбище?» – хотела спросить она. Вместо этого ее губы проговорили:
– Что еще за Локстер?
– Это помощник Леонарда… Он бывший ангел или что-то в этом роде.
– Что?! Что еще за…
– Когда-то давно он был помощником бога, но потом этот бог то ли умер, то ли куда-то делся, а Локстер остался на земле… Не надо на меня так смотреть, ты знаешь, что это не пьяный бред, ты знаешь, что такие вещи случаются…
Настя не дослушала его, резко развернулась, пошла на кухню, отвернула пробку на бутылке и налила себе полстакана водки.
– Так что там с Альфредом? – тихо поинтересовался Иннокентий.
Рука со стаканом остановилась возле рта.
– А ты ничего не слышал?
– Я слышал, что ты на него орешь, и подумал, что это хороший признак, но подробности… Я думал, ты мне расскажешь.
– Альфред на кладбище, – сказала Настя и влила в себя водку, точнее сказать, плеснула ее из стакана в горло.
– Как на кладбище?
«А вот так, на кладбище, и мне абсолютно наплевать, что это значит, потому что я только что выяснила, что полгода назад какой-то престарелый ангел с дурацким именем…»
Отдышавшись, вслух она сказала:
– Не знаю, что он имел в виду… Сейчас узнаю. Ты! – Она резко ткнула в Иннокентия пальцем. – Ты сиди тут и… В общем, сиди тут.
– Конечно.
Она вернулась к Покровскому, сжав пальцы в кулаки, повторяя про себя: «Что вы сделали с Альфредом, что сделали с Альфредом…» Она остановилась перед Покровским, мысленно еще раз повторила заготовленный вопрос, вздохнула и…
– Понимаешь, – опередил ее Покровский. – У Локстера какие-то старые счеты с Люциусом. Ты ведь знаешь Люциуса, да? Я думаю, что это зависть, потому что Люциус тоже бывший ангел, но сохранил свои способности, а этот старый хрен, то есть Локстер, он постепенно превращается в обычного человека и ничего не может с этим поделать… Ну и, может быть, какие-то еще старые дела у них были, но тут я не в курсе. Так вот, когда Лиза сцапала тебя тогда на дороге, это ведь Люциус запретил тебя трогать, потому что… Ну, потому что он так сказал. Он ведь ни перед кем не отчитывается… И Локстер узнал про это, он разозлился, он подумал, что ты имеешь какое-то отношение к Люциусу… Ну и… Короче говоря, мы за ним не уследили. Вот так. Он мне никогда не нравился, этот гад вертлявый…
Настя досчитала про себя до пяти и голосом, претендующим на звание спокойного, спросила:
– Что именно он сделал?
– Я не знаю, я прибежал, когда Лиза уже вышвырнула его из комнаты… Сахнович прибежал раньше, он видел, как ты валялась на полу, а Локстер бил тебя ногами… Он как с ума сошел, плевался, что-то кричал…
Пьяные глаза Покровского смотрели на нее с сочувствием и одновременно с ожиданием чего-то вроде благодарности; наверное, он считал, что совершил благое дело, раскрыв Насте глаза…
На то, чего бы она никогда не хотела видеть. И о чем не хотела бы слышать.
Она проглотила слюну, как проглотила только что слова Покровского, и спросила, стараясь, чтобы голос звучал ровно и уверенно:
– Это – все?
– Наверное, – промямлил Покровский, так и не дождавшись благодарности. – Лично я тебя не трогал, честное слово…
– Ясно. Тогда… – Ей все-таки понадобилась пауза, чтобы перейти от одного к другому, чтобы принять услышанное и отложить его в сторону, словно порванную и испачканную кровью одежду, к которой прилагается отстраненная мысль: «Не забыть постирать, позже, когда-нибудь…» – Что вы сделали с Альфредом?
