Конечно, он не думал о ней плохо. Из того немногого, что она говорила до того, как они обнаружили ее компаньона мертвым, каждый мог сделать вывод, что Дижа была по меньшей мере сильно увлечена каамаси. Джаксу не показалось, что их отношения были романтическими, но, чтобы остро переживать его смерть, романа и не требовалось. Зелтроны были безудержны в своих чувствах. Со стороны казалось, что они просто не могут завязать отношений – плотских ли, мимолетных ли, – не отдавшись предмету страсти пылко и до самозабвения, чему эта раса в немалой степени была обязана своей эмпатической одаренности. Если происходило несчастье, они испытывали самое сильное горе, на которое способно разумное существо.
Разумеется, если случалось, что от любви до ненависти был один шаг, пламенная любовь в мгновение ока сменялась отчаянной ненавистью.
Джакс вдруг понял, что И-5 что-то спросил и теперь ждет ответа.
Дроид излучал терпение напополам с легким смирением, словно признавая, что придется подождать, пока джедай не выйдет из своей безмолвной задумчивости.
– Прости, – тихо проговорил Джакс. – Что?
За отсутствием глотки, которой можно было откашляться, И-5 издал короткий электрический треск.
– Позволю себе повториться: подчиненные префекта Хауса так и не нашли орудие убийства. Смею предположить, что его обнаружение прольет свет на это таинственное дело.
– Уже прошло три часа, как мы побывали в квартироплексе, – заметил Джакс. – Откуда ты знаешь, что дроиды-криминалисты еще не отыскали его?
– Да уж знаю, – ответствовал дроид. – Я постоянно отслеживаю частоты полиции сектора, и там не было об этом ни слова.
Джакс медленно покачал головой. На его лице был написан скептицизм.
– Дождешься ты скоро со своей незаконной прослушкой – тебя засекут, ударят отраженным импульсом, и останется у тебя не больше ума, чем у фритюрницы.
– Может, это будет лучше, чем сидеть тут и наслаждаться сей дельной беседой, – парировал дроид. – Что ж, пошутили и хватит. Вернемся к делам насущным?
– Безусловно. – Джакс снова украдкой бросил взгляд на Дижу. Та поникла на своем стуле, веки ее трепетали, и дышала она куда чаще, чем требовалось, чтобы наполнить легкие. – Возможно, лучше говорить шепотом, хотя сейчас ей, похоже, все равно.
– Верно, – согласился И-5. – Мой обонятельный блок подсчитал количество алкоголя у нее в крови. С поправкой на расовую принадлежность могу сказать, что она вскоре впадет в околокоматозное состояние и пробудет в нем по крайней мере до рассвета. Даже у ее феромонов сейчас крепость около двадцати градусов.
Джакс подложил под голову Дижи подушечку и присел на край стула. От соседнего столика, за которым расположилась шумная компания кубазов, приплыл дымок стимпалочки. Джакс отогнал его рукой.
– Мы знаем, что Волетт скончался от колотого ранения в солнечное сплетение. – Джедай устремил свой взор вдаль. – Если я правильно помню уроки ксенобиологии в Храме, это передняя часть узла вегетативной нервной системы?
– У большинства гуманоидов-мезоморфов, имеющих волосяной покров, – например у каамаси и экванийцев, – это так. Колотая рана любого размера в этой области почти всегда смертельна, и нанести ее – все равно что ранить человека в сердце. Согласно сообщениям планетарной полиции, убийство предположительно было совершено пассивным орудием, заостренным на конце.
Джакс кивнул. В полицейском отчете слово «пассивное» означало, что орудие убийства не было вибролезвием или другим оружием с источником питания.
– Значит, Волетта убили очень старомодным ножом или его аналогом, – произнес он. – Что заставляет нас спросить: как это произошло? Если выкладки полиции верны, это предмет, который легко спрятать, но применить можно только на близком расстоянии.
– Что, в свою очередь, предполагает кого-то очень сильного физически. Тело каамаси спереди защищает толстая хрящевая пластина. – Дроид указал на Дижу. – И это снимает с нее всякие подозрения.
Джакс согласно кивнул. Не вызывало сомнений, что близко подойти к своему компаньону, не возбуждая опасений, Дижа вполне могла; но ударить его так, чтобы пробить защитный панцирь – особенно
