ОРРА СИНГ, охотница за головами (женщина, гуманоид)
БАРОН ВЛАСАН УМБЕР, меценат (мужчина, виндалиец)
БАРОНЕССА КИРМА УМБЕР, аристократка (женщина, виндалийка)
ДАРТ ВЕЙДЕР, повелитель ситов (мужчина, человек)
ДИЖА ДУАРЕ, компаньонка скульптора (женщина, зелтронка)
ДЕН ДХУР, агент «Бича», бывший репортер (мужчина, салластанин)
И-5, протокольный дроид
ДЖАКС ПАВАН, агент «Бича», бывший рыцарь-джедай (мужчина, человек)
ЛАРАНТ ТАРАК, агент «Бича», бывший рыцарь-джедай (женщина, тви’лека)
ПОЛ ХАУС, префект полиции сектора (мужчина, забрак)
ТАЙФО, капитан с Набу, специалист по вопросам безопасности (мужчина, человек)
ВЕС ВОЛЕТТ, светоскульптор (мужчина, каамаси)
Планета Набу, год 19 Д.Б.Я.
Падме так и не узнала, как сильно он ее любил.
Насколько ему было известно, она умерла на далекой затерянной планете, которая была олицетворением ада из верований различных цивилизаций. Или чем-то очень похожим. Он смог отследить ее путешествие до самого конца, до Мустафара – маленького шарика, еще пребывавшего в муках формирования, где по обсидиановым и базальтовым пустошам текли реки огня и расплавленного камня, а дроиды, специально созданные для работы в таких жутких условиях, добывали в лавовых реках редкие ценные минералы. Ужасное место, где царит вечная тьма, где небо закрыто облаками пепла и сажи, а воздух полон зловонных газов. Никто не заслуживает того, чтобы умереть в подобном месте – особенно Падме. Если уж ей выпало погибнуть, она должна была провести свои последние часы на планете, полной солнечного света и песен, такой как их родина Набу – мир голубых и зеленых тонов, а не красно-черного ужаса.
Но она решила отправиться на Мустафар, вслед за джедаем Энакином Скайуокером. Дело было столь секретным, что она даже не позволила своему личному телохранителю сопровождать ее. И Тайфо, посчитав, что под присмотром джедая она будет в безопасности, согласился.
То был последний раз, когда он видел ее живой.
Капитан Тайфо, бывший глава службы безопасности делегации Набу в Сенате, стоял в толпе скорбящих, глядел на усыпанный цветами гроб, медленно плывущий вдоль набережной, и жестоко корил себя за принятое тогда решение. Его долгом было защищать сенатора Амидалу от тайных агентов сепаратистов. Он знал, что покушения на ее жизнь будут продолжаться. Тайфо был в этом уверен, потому что покушения уже были: взрыв корабля в день прибытия на Корускант; два смертоносных коухуна, запущенные в ее спальню убийцей-клодиткой; едва не свершившаяся публичная казнь на арене Джеонозиса.
Даже если бы он не любил ее, он был готов без колебаний пожертвовать ради нее жизнью. Это был его долг. Любовь лишь усилила чувство вины. Падме улетела по своим таинственным делам со Скайуокером, а он не отправился с нею. Теперь ему суждено раскаиваться всю жизнь – участь куда более горькая, чем смерть ради нее.
Впрочем, даже останься она в живых, любовь Тайфо не имела бы шансов. Падме была сенатором, а до этого – королевой планеты. Он же – всего лишь солдат. Разница в их положении была слишком велика. Но ничто не могло запретить ему любить ее. Никакая сила в Галактике, даже Сила.
После похорон Тайфо продолжал бесцельно бродить в толпе. Он до сих пор чувствовал себя оглушенным, до сих пор пытался переварить факт смерти Падме. Снова и снова думал о том, что он мог бы сделать по-другому, как еще мог бы отговорить ее от поездки…
Бессмысленно. Бесполезно. Самобичевание не поможет. Проклиная собственную глупость, он ее не вернет, лишь оскорбит память о ней. Тайфо знал: если бы Падме стало известно о его чувствах, о его к ней любви, она попросила бы его смириться и двигаться дальше. Жить, а не опускаться на дно отчаяния. Так он и поступит.
Но сначала, сказал себе Тайфо, надо довести до конца одно дело…
За Падме Амидалу нужно отомстить.
После ее смерти, в воцарившемся вокруг хаосе, он слышал противоречивые слухи, обрывки разговоров. Большинство государственных чиновников и секретарей были заняты более глобальными проблемами, но для Тайфо не было ничего важнее, чем его переживания по поводу смерти Падме. Он знал, что дипломатические последствия для Набу, тем более с учетом и без того хрупкого статуса автономии планеты в рамках палпатиновского режима, будут огромными. Ибо обстоятельства смерти сенатора были, честно говоря, подозрительны. Существовали неопровержимые доказательства того, что она была убита.
