Перебежав через дорогу, я нервно развязываю свой шарф и в панике заворачиваю за угол.
– Эй, Спилберг![6]
Оборачиваюсь и невольно расплываюсь в улыбке.
– Откуда ты здесь, умник?
– По делам ездил, и тут смотрю – легенда! – хихикает Джейсон, сократив между нами расстояние.
– Перестань! Я же не высмеиваю твою деятельность.
– А чего ее высмеивать? Я ведь простой смертный, – мы обнимаемся. – Куда намылилась?
– В салон красоты. Нужно освежить перышки, – отшучиваюсь я, на что Джейсон понимающе кивает, однако прощаться не спешит.
– Желаешь составить мне компанию? – предлагаю я как бы невзначай, и, к моему удивлению, парень охотно соглашается.
– Было бы неплохо. Я свободен до вечера.
– Тогда пошли.
Через минуту мы оказываемся в салоне.
Фабио летит на меня с самым устрашающим видом, но узрев рядышком Джейсона, его угрюмая физиономия мгновенно озаряется интересом.
– Кэтрин! – не удерживается от выговора он. – Ты опоздала на полчаса!
– Знаю-знаю, – виновато лепечу я, сбросив с себя шарф и пальто. – Меня задержали, прости.
Состроив недовольную гримасу, Фабио переводит взгляд на моего друга и вопросительно мигает.
– Знакомьтесь, это Джейсон Торн, мы работали вместе в ED Group. Джейсон, это Фабио Монте – самый лучший стилист на всем белом свете! – подлизываюсь я, и это срабатывает.
– Не преувеличивай, – кокетничает «звезда», протянув ладонь Торну, – очень приятно.
– Взаимно.
Мы трое погружаемся в неловкое молчание, рука Торна по-прежнему в руке Фабио, и я, кажется, догадываюсь, в чем весь сыр-бор.
О Иисус! Он что, клеится к Джею?
– Э-м-м, я, пожалуй, присяду, – растерянно тянет Торн, вырвавшись из мертвой хватки своего нового знакомого.
– Конечно, располагайтесь! Чай, кофе?
– Кофе, пожалуйста.
– Дороти! – рявкает Монте, заставляя нас вздрогнуть. – Немедленно принеси мистеру Торну кофе! Какой вы предпочитаете?
– Черный, без сахара.
– Слышала?!
– Бегу-бегу!
Девчонка уносится прочь, Фабио хватает меня за локоть и бесцеремонно тащит к зеркалу.
– Куколка, что это за чудо природы?!
Чудо?
У меня отвисает челюсть.
– Я вроде рассказывала тебе о нем…
– Помню, не маразматик! Но какого Нептуна ты не упомянула, что он сногсшибательно, умопомрачительно, смертельно сексуальный?!
Я заглядываю через плечо.
– Да я… как-то не замечала.
– Не замечала? – у Монте сейчас глаза из орбит вылезут. – Не замечала?! – в ужасе повторяет он.
– Не-а.
– Боже, да ты совсем уже ополоумела от этого своего Эддингтона!
Я оскорбленно фыркаю.
– При чем тут Эддингтон? И вообще, мы с Джейсоном друзья. Мне по барабану его внешность.
– Он просто конфетка! Я впечатлен.
Забравшись в кресло, я не могу сдержать ехидного смешка. Фабио дуется и спрашивает, в чем дело.
– Ни в чем. Он натурал.
– И?
И?
– Ты это как-нибудь переживешь?
Монте берет со столика свои рабочие инструменты и делает вид, будто я сморозила несусветную чушь.
– Не понимаю, о чем ты.
– О том, что если ты действительно от него без ума, то тебе должно быть обидно, ведь…
– Мне не обидно, ясно?! – взвинчивается он, взмахнув надо мной расческой с мелкими блестящими зубчиками.
– Ясно, ясно. Не кипятись!
* * *
Из дома мы с Робертом выезжаем ровно в семь. Он настолько красив, что я бы не отказалась заняться с ним сексом прямо здесь, на заднем сиденье авто.
– Ты отлично выглядишь, – с улыбкой подмечает Роберт, положив ладонь на мою коленку.
– Ты тоже, – шепчу я. – Кстати, я ужасно тебя хочу.
Его брови подпрыгивают вверх, на губах играет озорная усмешка.
– В самом деле? Сейчас? – он мягко массирует мою ногу, пробираясь под подол крохотного зеленого платья.
– Ага. Ты бы взял меня тут?
Он якобы задумывается.
– В принципе – да. Только сперва нужно отправить Пита и Тони, скажем, в магазин за жвачкой.
Я смеюсь, мол, почему бы и нет?
– Я тоже тебя хочу, – он берет мою руку и прикладывает к своей ширинке.
О господи…
У меня сбивается дыхание.
– Вернемся домой, и я трахну тебя как следует, хорошо?
– Хорошо, – бездумно соглашаюсь я, сжав его член через брюки.
– Не шали, слышишь?
– Слышу, – продолжаю ласкать его.
– Кэтрин…
– М-м-м?
Он шипит и отодвигается от меня.
– Хулиганка!
– Кто бы говорил, – я показываю ему язык, а Пит тем временем подвозит нас к Линкольн-центру, где уже столпилась местная элита общества, и мне вдруг становится страшно. Прежде мы никогда не появлялись вместе на публике, и я не представляю, как все пройдет.
