– Э-э, да. Собираюсь.
– Уверена? Тебя совсем не привлекает, скажем, актерское мастерство?
Актерское мастерство? Он что, тронулся?
– Мистер Лестрейд, я…
– Марк, – поправляет меня он, лучезарно улыбнувшись. – Зови меня Марком, я ненамного старше тебя.
– Марк, – смущенно повторяю я. – А почему вы спрашиваете?
– Потому что на тестовых занятиях, когда мы репетировали сцену из «Римских каникул», ты здорово отыграла свою часть.
Часть? Да я произнесла-то всего-навсего два абзаца и чуть не померла со стыда. Что он несет?
– Вы преувеличиваете. К тому же я стесняюсь выступать на публике.
– Почему бы тебе не попробовать? – неожиданно предлагает он, сверкнув своими синими глазами. – Я как раз отбираю актрис на любительскую постановку «Унесенные ветром». Ты можешь зачитать текст за Скарлетт.
За Скарлетт?! Нет, он точно рехнулся.
– Мистер… Марк, – сконфуженно бормочу я, – не думаю, что мне под силу… я не…
Засмеявшись, Лестрейд небрежно облокачивается на доску и скрещивает руки на груди.
– Кэтрин, это тебя ни к чему не обязывает. Обещаю быть объективным.
Я удрученно закусываю губу, а он тем временем быстро выуживает из своей дряхлой коричневой папки тетрадь и протягивает мне.
– Попробуй, Кэтрин.
* * *
Я проспала и теперь пулей ношусь по пентхаусу, хватаясь за все подряд.
– Господи, детка, прекрати суетиться, – уговаривает меня Роберт, грациозно восседая за кухонным островком. Он спокойно пьет чай, параллельно читая газету.
– Суетиться? А не ты ли твердил, что пунктуальность – основа профессионализма?
– Ну ты же не на консилиум опаздываешь.
Застегнув джинсы, я перестаю метаться между спальней и кухней и подхожу к нему.
– Кстати, почему ты торчишь дома? – интересуюсь я, глянув на настенные часы. Обычно он уходит до девяти, а уже почти десять.
– У меня поздняя встреча на другом конце города, – поясняет он.
– А, ясно.
Закинув рюкзак на плечо, я беру со стола круассан и залпом выпиваю апельсиновый сок. Б-р-р, холодный.
– Ты готова?
– Угу.
– Пойдем, я тебя подвезу.
– Не нужно, на метро быстрее.
– Я подвезу тебя, Кэтрин, – настаивает он. – Идем.
Вот пристал! Я цокаю.
Мы спускаемся на парковку, Энтони открывает для нас заднюю дверцу «БМВ». Я залезаю первой, Роберт следом.
– Доброе утро, сэр, мисс! – здоровается с нами Пит.
– Доброе утро! – отвечаю я. – Скажите, а трафик сегодня серьезный?
– Терпимо, мисс.
– Я очень тороплюсь.
Роберт пренебрежительно фыркает и, взяв мою левую руку в свою, смотрит на мои пальцы.
– Ты не надела кольцо?
О черт.
– Э-э, я думала, что поеду на метро.
Он хмурится.
– Но не поехала. Можешь надеть сейчас.
Начинается!
Не желая ввязываться в ссору, я неохотно лезу в рюкзак и нахожу «Тиффани» в правом кармашке.
Надеваю его на палец, Роберт одобрительно сияет.
– Прости, что вчера припозднился, – смягчается он, обхватив меня за талию. – Мне бы хотелось проводить с тобой больше времени. Ночью я чуть было не разбудил тебя ради секса.
Дерьмо, он нарочно завел эту тему?
Я краснею и с опаской гляжу вперед. Тони и Пит тихо обсуждают новости, не обращая на нас никакого внимания.
– Сегодня вечером я получу свое, – продолжает шептать Роберт, разгоняя кровь по моим жилам. – Буду трахать тебя до потери пульса.
– Перестань, мы не одни.
Коварно усмехнувшись, он наклоняется и целует меня в макушку.
– Во сколько ты заканчиваешь учиться?
– В пять.
– Отлично.
– Мисс Бэйли, приехали! – оповещает меня Пит, притормозив у тротуара. Я быстро обнимаю Роберта и вылезаю из машины.
– Пока, студенточка. Веди себя хорошо!
– Непременно, старый развратник! – весело махнув ему ручкой, я захлопываю дверцу и ковыляю к зданию. Марк зовет меня издалека.
Вот черт!
В сверхскоростном режиме я снимаю кольцо и сую в карман джинсов.
– Кэтрин, здравствуй!
– Здравствуйте, ми… э-э… Марк, – мне по-прежнему непривычно называть его по имени. – Извините за опоздание, я попала в пробку.
– Все в порядке, не бери в голову. Ты уже начала читать книгу? – интересуется он, войдя за мной в здание.
– Да, вчера. Довольно-таки познавательно. Однако сомневаюсь, что это поможет мне развить талант. Если его нет, то никакие тренинги не спасут.
– Кэтрин, таланта у тебя выше крыши, поверь мне. Слушай, я намерен проиграть с тобой еще несколько сцен. Что скажешь?
