Тони закрывает за мной дверцу.
* * *
После продуктивного завтрака с Крисом Дэнсмором я заезжаю в офис, чтобы забрать кое-какие бумаги и поехать на другую встречу.
– Роберт? Привет!
Я оборачиваюсь.
Какого…
– Здравствуй, Жаклин, – сухо откликаюсь я, стоя на расстоянии.
– Как ты? Давненько мы не виделись, – она облизывает губы и строит свою фирменную кошачью мину.
Господи Иисусе, какой идиот решил на ней жениться? Этой женщине невдомек, что такое верность.
– В порядке. Как твой отец? Замужество?
– Неплохо, – она делает шаг мне навстречу. – Слышала, ты до сих пор встречаешься с той девочкой, Кэтрин?
Девочкой?
– Я с ней не встречаюсь, – твердо произношу я, уловив заинтересованность на ее отштукатуренном лице, – я с ней живу.
Жаклин мгновенно тускнеет.
– Вот как? Значит, это серьезно?
– Серьезней некуда.
– Я думала, ты ненавидишь делить с кем-то свое холостяцкое логово.
– Ненавидел, пока не встретил ее, – отвечаю я раздраженно.
Какого гребаного хрена она лезет не в свои дырки?
– Ты влюблен?
Что?
Я только собираюсь съязвить, как она сокращает между нами дистанцию и складывает руки на груди, отчего ее пышные силиконовые сиськи подпрыгивают еще выше.
– Как ты догадлива, – ехидничаю я, стараясь не засматриваться на ее формы, иначе ей может почудиться, будто я претендую на ее «хозяйство».
– Может, и жениться хочешь?
– Может, и хочу. Как надумаю, непременно сообщу в «Нью-Йорк таймс».
Я бросаю взгляд на часы.
– Мне пора. Всего хорошего, Джеки. Уверен, ты станешь отличной матерью.
Зло сверкнув глазами, Жаклин выдавливает из себя кривую ухмылку, и мы расходимся по сторонам.
В лифте я задаюсь вопросом, зачем я вообще связался с Жаклин. Она никогда не интриговала меня. Мы трахались, разъезжались, трахались, разъезжались, но ни разу даже толком не разговаривали по душам. В какой-то степени я благодарен ее мужу, что он избавил меня от этой тягомотины, поскольку секс с Жаклин надоедает так же быстро, как и сама Жаклин. Поверить не могу, что Кэтрин ревновала меня к ней.
– Мистер Эддингтон, вам звонил Хейнз. К сожалению, он не сможет явиться в четыре, просил перенести встречу на другой день.
– Отлично. Впихни его на следующую неделю.
– Хорошо, сэр.
Забрав все необходимое, я выхожу из своего кабинета и получаю эсэмэску от Китти-Кэт.
«Думаю, мне теперь необязательно включать свет в ванной – это гигантское кольцо сияет как галогеновый фонарь!»
Ухмыльнувшись, я строчу ответ.
«Отличная ассоциация. Мне нравится, что ты с иронией относишься к моему подарк у, но спешу тебя предупредить, что такими темпами я войду в раж и куплю тебе еще и серьги. Ты хочешь серьги? Твоим ушкам подойдут четыре карата».
«Возьми себя в руки и прекрати разбазаривать деньги на дорогостоящие светильники! Купи лучше тортик, захвати в прокате «Сладкий ноябрь» и дуй домой! Твой цветочек чахнет без тебя ☹»
Цветочек? Мои брови взлетают вверх.
«Дорогой мой цветочек! Я скоро вернусь и как следует увлажню тебя»
Засмеявшись, я сажусь в машину.
– На восьмой жуткий трафик, сэр. Поедем через Мэдисон-авеню, – докладывает мне Пит, посовещавшись со своим навигатором.
Я молча откидываюсь на сиденье и утыкаюсь в экран телефона.
Вечером тридцать первого мы отправляемся на ужин к Эддингтонам. Я нервничаю, зато Роберт спокоен как удав.
– Не волнуйся, детка. Чего ты так дергаешься? – приговаривает он, держа меня за руку.
– Я не дергаюсь.
Перед нами распахивается дверь.
– Здравствуйте, мистер Эддингтон, мисс Бэйли!
– Здравствуй, Анетт, – любезничает Роберт, а я лишь киваю, попутно пытаясь совладать со своей паникой.
Служанка услужливо забирает у нас верхнюю одежду, и мы проходим в гостиную, откуда изящно выпархивает Риз в своем светлом элегантном платье.
– О, мои дорогие, вы приехали! – она по очереди заключает нас в объятия, перекидывается с Робертом парой слов, и мы втроем перемещаемся в столовую, в которой уже вальяжно расположился одетый в мешковатую толстовку «Лейкерс» Майк. Справа от него сидит какая-то девушка. Симпатичная блондинка с коротеньким боб-каре.
– Здорово, голубки!
– Эй, – буркает Роберт, смерив его спутницу придирчивым взглядом.
