Он шагнул к вешалке и взял два больших махровых полотенца с корабликами. Она завернулась в одно и прошла в комнату. Это была чисто прибранная спальня с книжными полками и мебелью красного дерева. На стенах висели фотографии, сделанные в путешествиях по всему миру, – дайвинг, яхты и экзотические пейзажи. На комоде стояло семейное фото: Кейти, Шон и их родители. Комната ей очень понравилась. Потому, наверное, что тут жил Шон, а все, что было связано с Шоном, не могло ей не нравиться.
– Ну и как тебе тут? – спросил он. – Сдал я тест?
Она рассмеялась:
– Отличная комната!
– А кровать?
– Ну… не знаю. Надо проверить ее сегодня вечером.
– А зачем ждать вечера?
И правда – зачем?
Слова, произнесенные им, производили не меньший эффект, чем самое чувственное прикосновение. Решив, что глупо было бы сопротивляться сейчас собственным желаниям, она с готовностью приняла его объятия. Полотенца упали на пол. То, что было потеряно среди воды и пара в душе, вернулось к ним теперь путем постепенных открытий – дюйм за дюймом – и наслаждением полной близостью. Она с восторгом открывала для себя каждый мелкий шрам и шов на его теле и узнавала, откуда они взялись – ныряние на мелководье в детстве, укус зубатки – «решил посчитать ей зубки», драка в третьем классе – «видела бы ты того парня». Они оба задыхались от смеха, пока он рассказывал ей обо всем, а она от полноты чувств целовала каждую отметину. Потом они упали на кровать, где жаркие и мокрые поцелуи и объятия уже не оставляли места для слов. Их тела снова слились, замерев лишь на мгновение, а затем с новой страстью отдались во власть основного инстинкта. К тому времени, когда они оба достигли сладкого и почти невыносимого момента, простыни под ними успели смяться во влажный от пота ком. Они в изнеможении лежали, мокрые и довольные, и улыбались, тяжело дыша и слушая постепенно стихающий гром в сердцах друг друга.
Некоторое время спустя Ванесса решила, что пора вставать.
– Эй! – позвал он, когда она подошла к двери. – Ты куда?
– Ну надо же как-то начинать день, – ответила она.
– Верно. Но почему так рано? Неужели нельзя спокойно полежать минутку?
– Полежи, конечно, – рассмеялась Ванесса и помчалась в комнату Кейти, чтобы наконец по-настоящему принять душ.
Это все-таки безумие. Она только что соблазнила своего без пяти минут работодателя, брата своей подруги и человека, в компании которого собиралась отправиться в опасную экспедицию. Нехорошо с ее стороны.
Нет, хорошо, очень хорошо.
Шон успел принять душ и одеться для морской вылазки, когда она спустилась. На столе ее ожидала чашка дымящегося кофе. Он сидел у стола и листал газету.
– Я только что разговаривал с Дэвидом, – сообщил Шон. – Он берет Джея, и мы снова едем к Пиратской Дыре. Ты, случаем, не вегетарианка?
– Что? А… нет.
– Хорошо. Бекон в микроволновке. Я сейчас приготовлю нам омлет. Через полчаса мы встречаемся на причале. – Он встал, подошел к плите, проверил, нагрелась ли сковорода, и вылил туда взбитые яйца. Затем добавил нашинкованный лук, перец, грибы и помидоры. – А ты можешь поджарить хлеб в тостере, если хочешь.
– Есть, капитан!
Ванесса встала, чтобы выполнить его просьбу, и тут по спине у нее вновь пробежал необычный холодок, будто промелькнуло что-то позади.
Шон взглянул и нахмурился.
– У тебя в доме сквозняки гуляют? – спросила Ванесса.
Он пожал плечами:
– Нет. Привидение. Так мне рассказывали.
– Правда? – улыбнулась Ванесса.
– Старый дом, знаешь ли. А до него, во времена пиратов, здесь тоже было какое-то строение. Тебе какое масло – спрей или обычное?
– Что?
– Я спрашиваю, какое ты будешь масло.
– Обычное.
– Возьми в морозилке. Говорят, оно не так уж и вредно, если не есть его пачками.
– Говорят, во всем нужно знать меру.
Он посыпал омлет тертым сыром, а она намазала им масло на тосты и налила по бокалу апельсинового сока из холодильника. Через минуту он вынул из сковороды готовый омлет, разрезал его надвое и переложил вторую половину ей на тарелку. Они сели за стол и стали завтракать.
– А у тебя сохранился твой сценарий для оригинального фильма? – спросил Шон.
