Это был маленький бутик с задрапированными шелком стенами, позолоченными стульями и ворсистым белым ковром. На мгновение Фелиции показалось, что она очутилась Бонд-стрит или Пятой Авеню.
Заре показали умопомрачительную коллекцию шелкового и нейлонового белья. Она указала пальчиком на ночную рубашку персикового цвета, отделанную коричневым кружевом. Фелиция с некоторой завистью подумала о том, как хорошо иметь богатого и щедрого дядю.
— Мне кажется, что тебе стоит купить еще и комплект из ночной рубашки и пеньюара, — посоветовала она подруге.
— Как тебе нравится этот? — спросила та.
Фелиция взглянула на тонкую, как паутинка, сорочку из тончайшего нейлона.
— Она просто великолепна.
— И очень подходит для невесты, — добавил продавец.
— А ты не хочешь купить что-нибудь для собственной свадьбы? — вдруг спросила Зара.
Фелиция застыла в замешательстве. Она представила себя, одетую в шуршащий шифон, в объятиях… нет, не Фейсела, это уж точно. Покачав головой, она протянула рубашку Заре.
Али терпеливо ждал их в условленном месте, хотя кислое выражение его лица красноречиво говорило, что они провели в магазине слишком много времени.
— Зайдем куда-нибудь еще? — спросила Фелиция, но Зара отрицательно помотала головой.
Они уже собирались перейти широкую улицу, как вдруг Фелиция заметила знакомую фигуру, направляющуюся к ним, и ее сердце учащенно забилось.
— Посмотри, кажется, это Рашид, — проговорила она, обернувшись к Заре.
Но молодая девушка, сжав губы, поспешно устремилась в противоположную сторону.
— Что случилось, Зара?
— Ты что, не видишь, что с ним женщина? — прошипела та.
Фелиция украдкой оглянулась через плечо. Да, рядом с Рашидом шла высокая черноволосая женщина, одетая со скромной элегантностью, говорящей о достатке. На вид ей было около тридцати.
— Должно быть, это его любовница, — предположила Зара. — Если бы она была женщиной из хорошей семьи, то никогда не стала бы открыто показываться с холостым мужчиной на улице.
Ах вот как, у Рашида есть любовница! Но почему ее это удивляет? Он молодой здоровый мужчина, и в его жизни не может не быть женщины. Тогда почему же у нее подкашиваются ноги?
Лицемер и ханжа! Фелиция чуть не задохнулась от гнева. Как он посмел незаслуженно оскорблять и осуждать ее, в то время как сам открыто гуляет со своей любовницей!
Ей хотелось подойти к Рашиду и презрительно рассмеяться ему в лицо. Но Зара схватила ее за руку и потащила за собой.
— Дядя смутится, если увидит нас. Нельзя попадаться ему на глаза, когда он с этой женщиной.
Смутится? Рашид?
Зара, правильно истолковав ее удивление, серьезно проговорила:
— Он действительно будет смущен, да и я тоже. Вполне естественно, что одинокий мужчина имеет определенные… потребности, но…
Она замолчала, но на ее выразительном лице появилось презрение к той, которая удовлетворяла эти «потребности».
Фелиция отвернулась. Неужели Рашид думает о ней так же, как и об этой женщине? Считает, что она удовлетворяет «потребности» его племянника? Стыд и гнев охватили Фелицию, и ее руки непроизвольно сжались в кулачки.
— Что случилось? — спросила Зара. — Ты чем-то расстроена?
— Нет, все в порядке.
Фелиция лгала. Странная боль поселилась в ее сердце, но она стойко старалась не обращать на это внимания.
Что мне за дело, если рядом с Рашидом идет какая-то темноволосая красавица? — убеждала она себя. Ведь между нами не существует ничего, кроме открытой неприязни!
После того, как они вернулись из города, Заре, как и следовало ожидать, захотелось еще раз полюбоваться своими покупками. Но она почему-то не стала разворачивать пакет, в котором лежала шифоновая ночная рубашка. Может быть, боится испачкать, решила Фелиция и приложила персиковую ночную рубашку к плечам Зары.
— Боюсь, что Сауд не сможет смотреть ни на кого, кроме тебя, — рассмеялась она. — Какую из них ты наденешь в первую брачную ночь?
— Никакую, — серьезно ответила Зара. — Наша свадьба будет традиционной во всем. Мы с Саудом сами так решили. Я надену традиционный наряд невесты, застегнутый на сто одну пуговицу, и золотые ожерелья, подаренные родственниками. — Заметив удивление ни лице Фелиции, она добавила: — У нас такой обычай: жених одно за другим снимает ожерелья с шеи невесты, а потом расстегивает пуговицы, начиная с ворота… — Она слегка покраснела. — Возможно, тебе это покажется странным, но я хочу, чтобы у меня все было так же, как у мамы и бабушки…
