— Так! — сказал Доктор, хлопнул в ладоши и потер руки, — ТАРДИС!
Они побежали по долине, подальше от перевернутых деформированных развалин гелипода. Все, что они теперь слышали — тяжелый, похожий на гром грохот кусочков кометы, врезающихся в Круг — далекий, жуткий барабанный бой, грохочущий и отдававшийся эхом в ночи.
На одну пугающую секунду Доктору пришло в голову, что когда они найдут ТАРДИС, она может оказаться уже на дне кратера, расколотой на миллион кусочков.
Теперь он уже не был ни в чем уверен. В его воображении стояла картинка — люди в своем самодельном театре смотрят древние фильмы на перекошенном полотняном экране. Он снова и снова проигрывал этот момент в своей голове, пытаясь понять, что еще он мог бы сделать или сказать, что-то, что могло убедить их пойти с ним.
Но что еще он мог сделать? Смогли бы сотни людей перебраться через болото, полное Соллогов? Смогли бы еще хотя бы двое забраться на гелипод? Как ни сильно было его чувство вины, ему пришлось признать, что он мало что мог сделать.
По крайней мере, сказал он себе, Эми в порядке. На самом деле больше чем в порядке.
Маленькая девочка из Лидворта с трещиной в стене, маленькая девочка, которая так терпеливо ждала его возвращения, бежала по этому ужасному инопланетному месту с храбростью, которая немало его удивила. Если оставить здесь других людей на произвол судьбы значило чувствовать боль потери, то факт того, что Эми была сейчас рядом, частично смягчал эту боль.
ТАРДИС была именно там, где они её оставили, совершенно целая.
Когда она только появилась за углом, Эми, сияя, повернулась к Доктору, он улыбнулся в ответ, и вместе они побежали к ней, еще быстрее, чем до этого. Доктор встал возле ТАРДИС, положив ладони на её синюю деревянную стену. Он с облегчением рассмеялся, открыл дверь и вошел внутрь, а Эми последовала за ним.
— Дома, снова дома! — сказал Доктор, оглядывая потолок комнаты управления, — Ты скучала по мне? Я скучал…
— Э… ты ведь осознаешь, что разговариваешь… с машиной? — сказала Эми, встав рядом.
— О да. И она слышит каждое слово.
Позади них Чарли протаскивал Слипстрима через входную дверь. Едва войдя, он уронил его на пол и ахнул.
— Она… она…
— Больше внутри, чем снаружи? — хором продолжили Доктор и Эми.
Чарли кивнул. Доктор и Эми дали друг другу «пять», хлопнув в ладоши.
Доктор повернулся к Эми.
— Знаешь, я не уверен насчет этого.
— Насчет чего?
— Насчет давания… «пять».
— Не уверен?
— Нет. А ты?
— Нет. Точно нет.
— Ага. Я просто подумал, стоит попробовать разок, но сейчас… Нет. Не уверен.
— Ладно. Давай больше так не делать.
— Давай.
— Так, — Доктор повернулся к Чарли, — Чарли… закрой дверь. Эми… попробуй разбудить нашу Спящую Красавицу. И давайте убираться отсюда.
— Есть, капитан! — Чарли отдал ему честь и закрыл дверь.
Доктор потер руки и принялся химичить с панелями ТАРДИС, нажимая кнопки и дергая рычаги. Стержень в её центральной консоли, сверкнув, поднялся и опустился, и комната заполнилась металлическим ревом, звуком времени и пространства, слагаемых также легко, как ребенок складывает лист бумаги.
В долине древнего металла, светясь белым светом и треща электричеством, ТАРДИС исчезла также быстро, как и появилась.
Секунду спустя долина была уничтожена еще одним фрагментом кометы Шулер-Хан.
***
Манко сидел у основания башни, когда-то бывшей Вестником Нанкина, и смотрел на улыбающееся мультяшное лицо Гобо. Он подумал о Докторе, о его друзьях и даже о Слипстриме, о том, получилось ли у них спастись.
Вокруг него люди сидели на коленях, молитвенно сложив руки, и умоляли Гобо спасти их. Он не мог заставить себя рассказать им, что все это было ложью. Они бы все равно не поверили, да и стало бы им хоть немного легче от этого?
Он решил, что лучше оставить им надежду. В конце концов, все то знание, которым он обладал, лишило его всякой надежды. Испуганный так же, как и все вокруг, он был единственным, кто понимал, насколько безвыходна ситуация.
Он подумал о трех ситтуунцах, которые пришли в их город, которые рассказали о комете. Он помнил, какими отчаявшимися они выглядели, когда рассказывали о своей миссии и о том, что случится, если она провалится.
