— Что-то мне подсказывает, что им ты сказала именно это, — он обернулся к ней.
Лина непонятно кивнула головой.
— Да, правда, Филипп почему-то решил, что это я виновата.
Марк склонился к девушке.
— Радость моя, а почему я не знаю о том, что у тебя возникла проблема с моим учеником? — сказал он тихо и проникновенно.
— Радость моя, — передразнила его любимая, — Потому что эту проблему я смогу решить самостоятельно!
Понтифик коснулся нежно ее щеки.
— Я поговорю с Филом, он должен понять, что зря на тебя нападет.
…
Совет высших, или по-другому, Конклав, собирался в самом подходящем для этого городе. В Риме.
Издавна тут располагалось представительство европейского клана, который по умолчанию являлся лидирующим сообществом вампиров в мире. И именно в Рим вечером следующего дня прилетела московская делегация.
Не заезжая в свой римский дом, понтифик снял на несколько часов номер в отеле.
— А как будет происходить процесс? — волновалась Лина, переодеваясь для Совета.
Марк выбрал для нее закрытую белую блузку с молнией на спине. Девушка удивилась такому решению, ибо в Риме сейчас стояла тридцатипятиградусная жара и париться в строгой одежде было делом, мягко говоря, неразумным. Но понтифик настоятельно приказал Лине надеть именно ее. Она пожала плечами и согласилась, но не преминула подробно рассказать своему любовнику все, что она думает об этом его выборе.
— Да ничего особенного. Учитывая, что я — высший и первый выступил с обвинением против Гюнтера, то сначала говорить буду я, и все, что потом скажет этот ублюдок, будут рассматривать сквозь призму моих слов. — пожал плечами Марк, поправляя запонку на манжете, — К сожалению, там он будет защищен законом, я не смогу его схватить ни на самом Совете, ни после него.
Лина подошла к нему ближе и поправила галстук, провела руками по лацканам пиджака.
— Я боюсь, — тихо сказала она, — А вдруг не получится?
Понтифик внимательно на нее посмотрел.
— Получится, любовь моя, все получится! Ты, главное, держись меня и не выступай лишний раз, ладно? — он чуть присел, чтобы их глаза оказались на уровне, — Никакой отсебятины, помнишь?
Девушка слегка улыбнулась. Конечно, помнит. Он слишком часто ругал ее за это.
— Гюнтер заявил, что ты ткущая. Догадываюсь, что у него есть доказательства, наверное, те же бумаги, что показывал тогда Эстебан. Это не страшно. Главное, не выдавай никому, что ты сохранила свои способности, поняла? Чтобы никто из высших даже не догадался об этом! Для всех ты будешь гемофагом, полностью потерявшим свой талант при постановке Печати. Это очень важно, Лина!
Она кивнула головой.
— Никому не говори!
— Да я поняла, Марк, — она раздраженно дернула головой, — Никому не говорю, что я осталась ткущей!
— Иначе тебя отнимут у меня в считанные секунды! — он прижал к себе девушку и поцеловал ее волосы.
…
Зал Заседаний представлял собой небольшое помещение, по середине которого стоял большой круглый стол. Вокруг него расположились высшие вампиры, тут же рядом с каждым находились их секретари, заместители, помощники. Посмотреть на них со стороны — и не отличишь от обычного человеческого форума или совещания: напротив каждого высшего персональный ноутбук, помощники роятся в бумагах, переговариваются по телефону или обсуждают между собой какие-то новости.
Гюнтер сидел отдельно от всех, он не был высшим и присутствовал на сегодняшнем заседании только по причине выставленного в сторону одного из древних обвинения. К слову, делегация московского клана вошла самой последней: сам верховный понтифик клана, его помощник и ученик Филипп, и смертная-инициал, виновница сегодняшнего собрания. Двое вампиров и смертная прошли мимо всех к своим местам. Понтифик по дороге здоровался с наиболее знакомыми и приятными ему древними, Фил не обращал на окружающих их вампиров никакого внимания, а Лина крепко вцепилась в локоть Марка, напряженно глядя только вперед и лишь изредка оглядываясь по сторонам. Гюнтер следил за ней взглядом как коршун, но девушка в его сторону даже не смотрела. При этом он ощутил, что она как-то изменилась, легкий флер чего — то незнакомого вился вокруг Лины.
