Но тогда она об этом не думала. В голове билась только одна мысль — узнай, как мне сейчас больно!
Почувствуй, что ощущает человек, чей мир разрушен!
И Лина начала концентрироваться.
Больше подруга в ее жизни не появлялась. Лина всем говорила, что они поссорились и разошлись, Настю после того дня она больше никогда не видела, хотя иногда ей было интересно, как та живет.
И только через полгода до нее дошли слухи.
Жизнь женщины оказалась полностью разрушена. В этот же год она бросила университет и вышла замуж, но муж оказался садистом и извергом, доведя издевательствами несчастную до психиатрической клиники.
Впоследствии, Лина, сама пережив подобное, посочувствовала бывшей подруге, но в целом была удовлетворена.
Как она и сказала понтификам на первой же встрече, предательства она не прощала.
Но и никому не рассказывала подробностей произошедшего.
К сожалению, для самой Алины это происшествие тоже оказалось фатальным, способности ее пропали напрочь, как будто их и не было. Пережить это было тяжелее всего. Девушка, привыкшая во всем полагаться на свой талант, привыкшая в любой момент подстраховываться исполнением мелких желаний, чувствовала себя слепым котенком, не понимающим куда идти и что делать.
И почти сразу же совершила одну из первых серьезных ошибок, познакомившись с Вадимом Ланевским.
Лина поежилась, вспоминая ночное происшествие.
Когда они уезжали с места драки, девушка пристально всматривалась в тот участок оврага, куда понтифик свалил тела адептов, и втайне надеялась, что женщина все-таки окажется жива. Потому что, если нет, то тогда получается, что…
Вдруг в боковое стекло кто-то постучал. Лина испуганно открыла глаза и посмотрела на неожиданного гостя.
У машины стоял полицейский, невысокий, толстенький, но грозно смотрящий на девушку.
Мужчина козырнул ей, еще раз постучал по стеклу и попросил открыть окно.
— У вас проблема?
— Нет, — Лина улыбнулась как можно искренней, — Все хорошо, просто всю ночь ехали, муж устал очень, вот и спит на заднем сидении, а я пока сижу, отдыхаю.
Страж закона пристально посмотрел на разбитую в драке губу девушки, затем на замотанную второпях руку. Лина заметила, куда он смотрит, и попыталась прикрыть окровавленные тряпки.
— А с рукой что?
Девушка про себя выругалась.
— Да я такая неуклюжая, пошла в туалет ночью в лесу, споткнулась и упала, да еще и на ветку сильно напоролась. Но уже все хорошо, не беспокойтесь.
Полицейский недоверчиво покосился на заднее сидение, где спал понтифик, затем перевел взгляд на перевязанное горло девушки, на вторую руку, увидел шрамы клейма.
— А это все тоже от неуклюжести? Если вас бьет муж…
— Нет, нет, что вы, он у меня хороший, — Лина мило улыбнулась полицейскому.
Покопавшись в своей барсетке, тот протянул ей небольшую карточку. Девушка взяла ее в руки и стала разглядывать. Это была визитка центра помощи женщинам, пострадавшим от семейного насилия. Того самого, куда она недавно перечислила все состояние бывшего мужа.
— И все — таки, не выбрасывайте. Может пригодиться.
Лина сжала визитку в руке.
Марк сонно поднялся на заднем сидении.
— Какие-то проблемы, господин полицейский?
Мужчина сердито посмотрел на вампира, отметил его потрепанный вид и процедил:
— Документы на проверку.
Ни «здравствуйте», ни «извините».
Раскланиваться с ублюдками, которые избивают своих женщин, он не намерен. С такими у него разговор короткий — посидит десять суток в обезьяннике, подумает, а там может и за ум возьмется, поймет, что бить жену это не самый лучший способ налаживать семейные отношения. А то сидит, красавец, небось думает, что все девки терпеть будут его выходки, лишь бы он спал с ними! Очевидно же, что между ними произошла ссора и мужчина устроил ей хорошую трепку. Сам-то без всяких синяков и ушибов, целехонек, поганец, только футболка испачкана землей да кровью. Девушка, наверное, пыталась сопротивляться, но куда ей с этим бугаем справиться.
Но без ее официальных обвинений полицейский ничем ей не может помочь.
Марк недоуменно глянул на него, затем на съежившуюся на переднем сидении Лину, и полез в карман джинсов за документами.
