На протяжении всего пути чувствовалось пристальное внимание немцев, видно, не потерявших надежду разыскать отряд и уничтожить. Однажды партизан нагнали двое мужчин. Оказалось – староста недалекого села и его сын. Задыхаясь от усердия, староста доложил, что видел в лесу партизан (как выяснилось, разводчиков отряда).
Предателям не повезло – их ввели в заблуждение одежда парашютистов и непонятная речь бойцов-испанцев, которых они приняли за немцев.
В другой раз – это было в воскресенье – бойцы встретили на лесном лугу пятерых молодых мужчин, которые очень неумело, то и дело утыкая косы в землю, пытались косить траву. Странные косари были одеты в крестьянскую одежду и… немецкие сапоги. У всех пятерых под одеждой нашли пистолеты, у старшего – удостоверение сотрудника гестапо.
Прошло несколько дней. Разведчики сообщили в штаб, что, по словам местных жителей, в округе организуется небольшой партизанский отряд из бежавших советских пленных. С помощью лесника Николайчука с ними была установлена связь, затем состоялась и встреча. Партизаны попросили присоединить их к отряду. Было их всего девятнадцать человек, в том числе одна женщина.
Кое-кто из командиров стал возражать против приема в отряд бывших пленных, рассматривая их чуть ли не как предателей. Но Медведев решительно занял в этом вопросе другую позицию.
– Да, – сказал он своим глуховатым голосом, – тысячи наших красноармейцев в силу превратностей военной судьбы оказались в фашистском плену. Но разве они сделали это по своей воле? Конечно же нет!
Многие из них очутились за колючей проволокой, раненными или безоружными. Настоящих изменников Родины, полицаев и карателей мы будем уничтожать. Но эти люди – ведь они с риском для жизни бежали из плена, хотят воевать с врагом. Как мы можем им отказать?
– Но среди них могут оказаться шпионы, – возразил кто-то.
– Могут, – согласился Медведев. – Да на то мы и чекисты, чтобы выявлять шпионов и предателей.
– А все же оружия им давать не следует, – упорствовал один товарищ, – пусть добудут в бою, кровью искупят свою вину.
– Это совершенно неправильно, – возразил Дмитрий Николаевич. – Для большинства из них плен тяжелое несчастье. А вину, кто виноват, нужно искупать не своей, а вражеской кровью, для этого нужно оружие, а не голые руки.
И, закончив обсуждение, приказал:
– Всех новеньких тщательно проверить, с каждым поговорить отдельно, выдать оружие и разбить по взводам. Передать бойцам, чтобы к новичкам относились внимательно, по-товарищески.
Следует сказать, что за два года в отряд влились сотни бежавших из плена бойцов и командиров. Все они стали прекрасными партизанами, некоторые разведчиками. Лучшие из них в отряде вступили в партию, за храбрость в боях были награждены орденами и медалями. Жизнь показала, что линия на доверие по отношению к этим людям, хлебнувшим много горя, была единственно правильной.
…В конце августа отряд уже почти приблизился к месту своих будущих действий – Ровно. Здесь 25 августа была принята еще одна группа парашютистов из Москвы. К отряду присоединились Иван Яковлевич Соколов, Николай Тарасович Приходько, Михаил Макарович Шевчук, Николай Акимович Гнидюк и другие товарищи. Приземлился этой ночью в глубоком вражеском тылу и Николай Васильевич Грачев.
В отряде Кузнецов освоился быстро. С несколькими парашютистами он познакомился еще в Москве, перед вылетом, с другими легко и естественно сошелся на месте. Обстановка товарищеской заботы и взаимопомощи, уже сложившаяся в отряде, тому не могла не способствовать.
Он сдал в штаб на хранение мешок с немецким обмундированием, пакет с документами и стал партизаном Грачевым, в первое время ничем не выделявшимся среди других бойцов, особенно после того, как тоже принял боевое крещение в нескольких стычках.
Его интересовало, что представляют собой люди, с которыми ему предстояло бок о бок жить и воевать многие месяцы. Несколько из них привлекли особое внимание Кузнецова, поскольку ему сообщили в штабе, что они тоже будут работать в Ровно и в той или иной степени поддерживать с ним связь. Правда, никто из них пока не знал, что их товарищ по специальной группе Грачева будет действовать в городе в обличье гитлеровского офицера.
