Казалось, что новый дележ должен был уладить разногласия между великими державами и способствовать миру и стабильности в Европе. Но, как часто бывает, хотели как лучше, а вышло не так. Уничтожение буферных государств: Польши и немецких земель сослужило плохую службу, ибо добавило нестабильности в европейские дела. Подъем национализма сделал эти земли источником проблем и будущим яблоком раздора между державами. Приобретение Польши в будущем обернулось для России большой проблемой в виде кровавых восстаний и терроризма. В итоге там все время требовалось присутствие войск, которое ложилось тяжелым бременем на российскую казну. Оставь Россия эти территории Пруссии, одной проблемой у нас стало бы меньше и одной больше у прусаков. И вообще, участие в европейских делах всегда стоило России много крови и денег без осязаемых дивидендов. Но Александр оставался непреклонен в этом вопросе. А я в те годы ни на что не влиял и ничего не решал.
Нельзя сказать, что Александр занимался только внешними проблемами, но революция и Наполеоновские войны оставили ему мало выбора. Увы, решение внутренних проблем все время откладывалось и поэтому они накапливались. Россия мне напоминала дворец, где все время пристраивались флигели и этажи при минимальной отделке внутри. Жить в таком дворце было не очень комфортно.
Австрия, стремившаяся к расширению за счет славянских территорий, увеличивала долю не немецкого населения империи и таким образом создавала Польский синдром у себя дома. Как показало будущее, от нового раздела Европы в основном выиграли Пруссия и Англия. Первой это облегчило будущее объединение Германских земель под своим началом, а вторая приобрела стратегически важные территории в Средиземноморье и в Мировом океане. Так наступал век Pax Britannica*. Британский флот окончательно утвердился в Мировом океане, оставив далеко позади флоты других стран. С помощью этого флота и была построена наиболее грандиозная империи из когда-либо существующих. Наличие столь сильного флота означало практически монополизацию морских торговых путей, то есть морской торговли. Для России это пока не представляло серьезной угрозы, ибо у империя не имела торгового флота, зато существовал огромный внутренний рынок, который потенциально мог заменить колонии.
После Венского конгресса в 1815 году в Европе наступил период реакции. Все стремились сохранить старый порядок, что было практически невозможно и эта 'эпоха застоя' лишь отсрочила взрыв 1848 года, но я снова забегаю вперед.
Двадцать третьего октября 1815 года Шарлотта запомнила на всю жизнь. На большом парадном обеде в Берлине собрались члены русской императорской и прусской королевской семей. Она, в атласном, бирюзовом платье сидела подле Никса, одетого в парадный мундир гренадеров, в котором он выглядел необычайно мужественно. В разгар торжества король Фридрих Вильгельм вместе с императором Александром поднялись со своих мест и провозгласили тост за здоровье помолвленных - великого князя Николая Павловича и принцессы Шарлотты Прусской. Большой зал, где пировали офицеры гостившего в Берлине русского гренадерского полка, взорвался восторженными восклицаниями. Шарлотта сияла. Она чувствовала себя совсем взрослой и была счастлива.
Празднества продолжались несколько дней, балы следовали один за другим. Бал в здании Оперы для высшего света, следом ещё один, для 'бюргеров', то есть для горожан Берлина и еще один, прощальный, ибо Николай уезжал домой, в Россию.
Было условлено, что торжественное бракосочетание состоится как только девятнадцатилетний великий князь Николай достигнет двадцати одного года - возраста, позволяющего вступить в брак. А пока, для проверки чувств и подготовки к свадьбе помолвленным предстояло прожить порознь ещё год и восемь месяцев.
1815 год прошел для меня суматошно. Я бы сказал даже для меня, так как распорядок дня современников Николая для человека века XXI казался медленным и размеренным. Отсутствие электричества заставляло людей идти спать рано. Новости шли долго и количество информации было несравненно меньше. Способы переработки информации имелись, но они были под стать её количеству. Корабли шли по океану месяцами и не факт, что все доходили. Даже железных дорог еще не существовало. Поэтому никто никуда не спешил. Ведь без толку.
