— Нет, он не даст нам поговорить, — отмахнулась Катя. — В общем, жди меня через полчаса…
Она и в самом деле очень быстро добралась до его дома.
— Катенька… — с распростертыми объятиями встретил ее Лаэртов. — Господи, как я счастлив! Честно говоря, не надеялся, что нам еще когда-нибудь удастся встретиться…
— Ну-ка, дай на тебя посмотреть, — Катя довольно бесцеремонно вертела бывшего мужа в разные стороны. — Кажется, не изменился…
Но она покривила душой — Толик постарел, и залысины надо лбом угрожающе увеличились. Огромные очки в пол-лица, мешковатые брюки, безобразный жилет с вышивкой…
— Мама подарила, — улыбнулся Толик, заметив Катин взгляд. — Она ведь замечательная рукодельница…
— Ну да… — неопределенно хмыкнула Катя. — А вот тебе мой подарок.
Она достала из свертка лошадку.
— Боже мой… — Лаэртов едва успел поймать свалившиеся с носа очки и дрожащими руками водрузил их обратно на нос. — Какая прелесть! Катя… у меня просто нет слов!
Он так искренне, простодушно радовался, что она не выдержала и чмокнула его прямо в лоб.
— Надеюсь, Вера Петровна не выбросит мой подарок.
— Катенька, ну что ты такое говоришь…
— Шучу, Лаэртов, шучу!
— Да, ты помнишь «Песнь о вещем Олеге» — бессмертное творение Пушкина? — вдруг с интересом спросил он.
— Конечно, Толик. Не так давно Мика учил его наизусть — как же мне не помнить! А ты это к чему?
— Дело в том, Катенька, что Пушкин написал свое стихотворение по «Повести временных лет» — древнерусскому литературному памятнику. И есть сведения, что легенда о полководце и его коне восходит к исландским сагам!
Они прошли в комнату.
В этом доме Катя с Микой жили несколько лет, и он был ей почти родным. Почтенная мебель красного дерева, заваленный бумагами письменный стол, тяжелые темные гардины на окнах — Вера Петровна не терпела яркого света… «Моя разлюбезная свекровь, похоже, вампир», — не раз в разговоре с подругами иронично замечала Катя.
Тускло светил торшер с абажуром из желтого шелка.
— Настоящая профессорская квартира… — пробормотала Катя. — Чем будешь угощать, Лаэртов?..
— Минуточку… — тот поставил на журнальный столик бутылку кагора и блюдце с докторской колбасой. — Я, знаешь ли, ничего особого не успел приготовить…
— И правильно! — серьезно произнесла Катя. — Ни к чему нам объедаться.
— Ну да, — сконфузился Толик. — Мало ли что…
Катя, поджав ноги, сидела на мягком кожаном диване. Толик подал ей стакан с кагором, и они чокнулись.
— Все, как в старые времена… — вздохнул он, деликатно присев на свободный краешек. — Я, знаешь ли, до сих пор тебя вспоминаю. Тебя и Мишеньку. Зря ты его не привезла…
— Послушай, Лаэртов, ты ведь мог бы своих детей давно завести! — рассердилась Катя. — Почему ты не женишься?
— Да все как-то некогда…
— У меня гениальная мысль! Помнишь Зою? Ну, Зою Личутину… Она как раз развелась и теперь совершенно одна.
Но Толик не проявил никакого энтузиазма.
— А ты-то почему одна? — тихо спросил он. — Ты же… ты такая красивая, такая яркая… Ты — как солнце!
— О, Лаэртов, ты мне льстишь… — растроганно сказала Катя. — Но я вовсе не одна. У меня есть… есть человек, которого я очень люблю.
Толик быстро-быстро заморгал.
— Кто же он? — спросил еще тише.
— Он? Он тоже как солнце… Для меня, во всяком случае.
— Я желаю тебе счастья, — неожиданно заявил Лаэртов и пожал ей руку. — Значит, скоро свадьба?
— При чем тут свадьба? — недовольно произнесла Катя. — Господи, я и забыла, какой ты старомодный… Хотя да, свадьба будет — но еще очень не скоро.
— Надо проверить свои чувства?
— Нет, в своих чувствах мы не сомневаемся, — уверенно произнесла Катя. — Тут дело в другом. Алексей… его, кстати, зовут Алексей… так вот, он женат.
— Женат? — растерянно повторил Лаэртов.
— Да — и это препятствие. У него есть дочь… Ох, я уже устала всем повторять эту историю! Но ладно, тебе тоже расскажу… Так вот, Алексей собирается уйти из семьи, когда дочери исполнится восемнадцать. И тогда мы с ним…
— Катя! — с ужасом перебил ее бывший муж. — Опомнись!
— Что? — испугалась Катя. — Ты о чем? Послушай, я не понимаю…
— Катя, милая, я не могу поверить… Неужели ты способна на такое?!
