- Довольно. Он сам признал свои ошибки. Прекратите.
А ведь все шло к тому, что ретивые активисты с той же легкостью, с какой они резали брюки у стиляг, выслали бы из страны Пастернака.
Вообще взаимоотношения отца с деятелями искусства были далеко не так однозначны, как это пытаются представить сегодня многие комментаторы. Хочу рассказать об одном эпизоде, когда ревнителям нашей "чистоты" не удалось добиться задуманного.
Шел очередной Московский международный кинофестиваль. Тогда еще не сложилась традиция отдавать главные призы только нашим фильмам. Жюри присудило первый приз ленте "Восемь с половиной" великого итальянского кинорежиссера Федерико Феллини. Решение естественное и справедливое. Но у наших идеологов оно вызвало чрезвычайно бурную реакцию. Особенно негативную позицию занял секретарь ЦК по пропаганде Леонид Федорович Ильичев.
Аргументация была проста и сводилась к обычной формуле: фильм далек от реалистических традиций и заражает буржуазной идеологией наше здоровое и стерильное общество. Вывод напрашивался традиционный: фильм запретить, главного приза не давать, жюри разогнать.
Легко представить масштаб скандала: что там Манеж...
Устроить все, как обычно, решили руками отца.
Ильичев доложил ему о "провокации". Предложил посмотреть фильм и дать ему объективную партийную оценку. Фильм отец посмотреть согласился, и его прислали вечером на дачу, где был оборудован кинозал. Обычно о показе фильмов на даче широко оповещалась вся семья, тогда же отец не позвал никого.
В тот день я случайно заехал на дачу. В доме никого не видно. На вопрос, где отец, мне ответили, что он смотрит фильм, присланный из ЦК, а не из кинопроката, как обычно. Я заглянул в зал. Бросил взгляд на экран и ужаснулся.
Нужно признать, что я, как и Ильичев, предполагал, что реакция отца на фильм будет крайне негативной.
Произведения такого рода требуют определенной подготовки, опыта, и рядовому зрителю бывает достаточно сложно разобраться в замысле автора, залы подчас остаются полупустыми. Не скрою, и мне фильм показался непростым.
Ситуация была нелегкой. Я прошел в зал, сел на диван рядом с отцом, выждал несколько минут и стал нашептывать: какой Феллини гениальный режиссер, какой фурор произвел его фильм в мире, что он символизирует... тут я запнулся. А отец взорвался:
- Иди отсюда и не мешай. Я не для своего удовольствия здесь сижу, прошипел он.
Расстроенный, я ушел.
Вскоре сеанс закончился. Отец вышел в парк, и мы отправились на прогулку.
- Как тебе показался фильм? Это знаменитый режиссер... - начал я.
- Я тебе сказал, не приставай, - оборвал меня, теперь уже беззлобно, отец, - мне надо было его посмотреть. Ему дали главный приз на фестивале. Ильичев против и просил меня посмотреть.
- И что? - заикнулся я.
- Я ничего не понял, но международное жюри присудило приз. Я здесь при чем? Они лучше понимают, для этого они там и сидят. Обязательно надо мне подсовывать... Я уже позвонил Ильичеву, сказал, чтобы они не вмешивались. Пусть судят специалисты.
Я вздохнул с облегчением: номер не удался. Разговор перешел на другую тему, и больше к Феллини мы не возвращались.
Роль и место Ильичева в развитии нашей идеологии в те времена далеко не однозначны и даже загадочны. Ведь в отличие от Хрущева, Козлова, Брежнева, Суслова и многих других он разбирался в искусстве. В конце 80-х годов по телевизору даже показывали, как академик Ильичев дарил Советскому фонду культуры свою коллекцию живописи. И она состояла далеко не из одних социалистических реалистов...
Заговорив о кино, я вспомнил, насколько резко отрицательно отец отзывался о фильме "Кубанские казаки". Он его просто ненавидел за лакировку, за столы, ломящиеся от яств...
...Но вернусь к кругу чтения отца.
Что еще читал он?
Прочитал он Солженицына "В круге первом" и "Раковый корпус", а также "1984" Оруэлла. Эти книги ему не понравились.
Как это ни удивительно, но отец не любил читать мемуары. Я неоднократно пытался его приохотить к этому виду литературы, привозил книги Черчилля, де Голля, дневники Валуева, записки Витте, но отец только листал их и отнекивался, откладывая на потом это чтиво, столь почитаемое пенсионерами.
