* * *
Ужин запоздал. Нервное напряжение выразилось в истерических смешках Никиты, угрюмости Валеры, и хождению из угла в угол Валентина. Убивать тюремщика выпало Никите, у него был глушитель к пистолету. Для надежности, Никита выстрелил дважды. Валера аккуратно удержал тело от падения, и отнес в угол. Двоих охранников у двери убили легко, те не ожидали нападения от тихих, спокойных иностранцев. Трупы затащили в свою камеру. Всё происходило спокойно, как-то даже обыденно, вроде убивали людей понарошку.
Во дворе было безлюдно, выстрелы никого не всполошили. Коробовы не знали, что большинство дружинников прочесывали лес, искали Мышкина, поэтому охрана была крайне малочисленна. Братья решили выполнить идею Валеры — выпустить заключенных, и найти среди них себе проводника. Опасная сама по себе, идея дала неожиданный результат, в первой же камере, они обнаружили Фёклу. Открыв остальные, и не обнаружив ни Светланы, ни Мышкина, беглецы стали выбираться из города. Фёкла вызвалась идти первой, она отлично помнила дорогу. Позади, отстав на десяток шагов, за ними следовали узники тюрьмы, двое мужчин и один юноша. Опасаться, что это воры и убийцы не следовало, для тех у князя было одно наказание — вира.
* * *
Стрелять пришлось еще дважды. Первый раз, при взломе ворот кремля, второй раз, когда караульные не хотели открывать городские ворота. Пострелять пришлось всем, караульных у ворот было четверо. До поселка, где обосновались Мышкин со Светланой, шли всю ночь. Утром Фёкла призналась, что они заблудились.
Глава 2. Стычки на дорогах
На хвойной подушке спать было тепло и сухо, повезло. Спецназовцы решили спать по очереди. «Осторожные ребята. Как они в «лифт» полезли? Непонятно», — подумал Коробок, с трудом засыпая.
* * *
Утром, лицо и тело Коробка покрылось синяками, не сгибался палец на левой руке, на правую ногу он не мог встать. По большому счету, легко отделался.
Наручники с Владимира Александровича сняли, помазали зеленкой из его же аптечки, покормили из его же запасов. Стали задавать вопросы в вербальной форме — мечта.
Феэсбешники долго обсуждали, создавшееся положение. Младший, из спецназовцев, Женя, расстроился и заплакал.
— У него сын вчера родился, он его даже не видел — срочный вызов на ваш захват, Владимир Александрович, — сообщил старший, Олег.
— Что же он не поберегся? Зачем прыгал сюда?
— Я виноват. Мы парами работаем. Я прыгнул, он меня прикрывать пошел, на автомате.
— Понятно. А у тебя, Олег, дети есть?
— Я не женат. А так, кто знает.
— В Карачев со мной поплывете?
— Их там шестеро, да нас трое. Девять человек — сила. Надо вместе держатся. А почему не пешком? Нам пешком привычнее. Тут, по прямой, километров четыреста. За три недели дойдем.
— Не заблудимся? Карты у меня из 21 века. Они сильно врут.
— По рекам вдвое дальше и вчетверо дольше получится. Все время против течения. Сначала по реке Дон, потом его притоку, Сосне. И все равно до Орла шестьдесят километров, и от Орла шестьдесят километров пешком. Нет, нам бы лошадку купить, чтобы тащить Ваши запасы. Пешком быстро бы дошли, — предложил Олег.
— А почему не три лошади. Денег хватит. Верхом быстрее, — удивился Коробов.
— Быстрее, когда умеешь. А тут и седел нормальных не найдешь. Да мороки с лошадьми много.
* * *
Сразу после завтрака собрали вещи, и пошли к Дону. Носильщиком работал Женя, Олег шел совсем без груза, отвечал за безопасность. Коробову вырезали костыль. Он шел с трудом, задавая темп движения. Через час Женя зароптал.
— Зачем столько вещей? Владимир Александрович, как Вы собирались их на себе тащить? Вот этот таз зачем? Ведро ладно, пригодится, но таз! А этот женский пуховик с лисой?!
— Это мой пуховик. Скоро зима, он совсем легкий, — забормотал Коробок.
— Зима? Скоро? Сейчас максимум июнь.
— Откуда это видно?
— Видно. Невооруженным глазом. Трава, листва, в конце концов, по солнцу, — поддержал Олег напарника.
— Лишние вещи сменяем на лошадь и продукты, — упирался Коробок.
— Да у Вас золота и серебра по два килограмма припасено!
— За золото убьют. Нельзя показывать, — заосторожничал Владимир Александрович.
