А ничего себе ощущеньице, подумал он, когда входишь к себе в дом среди ночи, а на кухне тебя поджидают двое психов с большими свинцовыми трубами или револьверами.
Он свернул на немощеный проселок, который вел, петляя, на Воронью гору, к его дому. На ферме у Шафферов ни огонька. «Джип» Уолта, как обычно, возле почтового ящика, под ветвями бука на случай дождя. Во дворе, голом и грязном, как всегда, стоит бело-зеленая пластиковая садовая мебель, а вокруг разбросаны игрушечные грузовики, пластмассовые кубики, растерзанные куклы. Тут же вспомнилась их старшая, Мэри Джин. Иногда Джордж, проезжая, встречает ее с проволочной корзинкой, в которой она носит яйца. Она машет ему рукой, и он машет в ответ. Мэри Джин пошла в мать, похожа на польку. Толстопятая, со светло-каштановыми волосами. Говорят, в доме Шафферов стоит кедровый сундук, набитый ее приданым. Не мешало бы ей поторопиться. Ведь ей уже под тридцать.
В доме Силвестера со стороны фасада все окна темные, только слабо светится телевизор. Силвестер, небось, смотрит сейчас телевизор, разувшись и сняв рубаху, а жена его гладит в пустой задней комнате. Вокруг папаши в мягких креслах сидят полураздетые ребятишки, и в темноте не разглядеть ни кресел, ни детей, верней, видны только глаза да грязные рубашонки. Этот дом последний, теперь две мили с лишком жилья не встретится — он самый последний по эту сторону горы, не считая его собственного и дома Ритчи, заброшенного уже десять лет и превратившегося за это время в развалины.
Фары мигнули, погасли. Он вытянул шею, подался вперед к ветровому стеклу. Но они снова зажглись.
Потом он вспомнил человека, которого встретил в Слейтере в магазине Битнера. Он даже не сразу понял, почему его тревожит такое пустячное воспоминание, да и вообще почему он не забыл об этом человеке… разве что его странное исчезновение рождало в душе беспокойство, сродни тому, которое охватило его теперь, когда полная пьяных парней машина пронеслась мимо его «доджа».
Битнер сидел, покачиваясь на задних ножках стула, прямо против распахнутой двери, сразу за порогом, и смотрел на улицу. Джордж приехал в город за покупками к Салуэю и решил на всякий случай заглянуть к старику: вдруг попадется что-нибудь, чему хозяин не знает цены. Когда он вошел, старик, по обыкновению приподняв брови и глядя поверх очков, сказал: «Нежданный гость», — а Джордж кивнул в ответ, приостановившись в дверях, чтобы глаза привыкли к темноте и к окружающему хаосу: расшатанные столики, стеклянные ярмарочные вазы, настенные часы, метелочки из перьев, глиняные кувшины, корзинки, стулья, таганы, ящики для угля, птичьи клетки, картины в вычурных резных сломанных рамах, кленовые веретена, комоды, сотни пыльных разрозненных книг («Наперсник дам», том 24, Элси Веннер, «Идеальный совет»). Джордж медленным шагом двинулся вдоль ближайшего к нему стеллажа, не читая названий и даже не смотря на отдельные книги, просто окидывая их беглым охотничьим взглядом, чтобы выхватить из окружающей макулатуры ценный переплет. Он уже прошел до середины стеллажа, когда Битнер вдруг сказал:
— Вот человек, с которым вам неплохо бы потолковать. У него, я думаю, найдется и прялка.
Джордж оглянулся и увидел, что старик вовсе не к нему обращается, а к другому посетителю, который стоит в полутемной части комнаты и роется в одном из закромов, набитых всякой всячиной. Незнакомец повернул к нему голову, не то что медленно, но как-то слишком осторожно, и Джордж понял, что он слепой.
— Здравствуйте, — сказал он Джорджу. На нем были темные очки и кепочка, как у туриста. В одной руке он держал две палочки для еды, выпиленные из слоновой кости, в другой — свою трость. Джордж поклонился, лишь после этого сообразив, что поклона тот не заметил.
Битнер сказал:
— Джордж коллекционер. Каких только вещей не встретишь в его доме.
— Да что вы говорите, — отозвался незнакомец. Он был не здешний. Возможно, вермонтец.
— Старые пластинки, журналы, марки. Чего только у него нет.
— Да какой я коллекционер… так просто, — сказал Джордж.
Битнер продолжал, помахивая рукой:
