Незримый поединок - страница 31
Дочитав последнюю тетрадь, я вышел в коридор. В утренней, еще дремотной тишине деловито, как часы, постукивали на стыках колеса поезда. Безоблачное утро еще до первых лучей солнца пробудило бесконечную степь…
Я все еще находился под впечатлением прочитанного и почти вслух говорил далекому, невидимому герою повести:
«Тебе, друг, сегодня хорошо. Но помни, завтра будет лучше! Вчера мечтавший только о хорошем дне, сегодня ты, недавний правонарушитель, стал уже в один ряд со всеми, кто строит лучшее будущее.
Ты узнал на примере своей судьбы, что нет гуманизма благороднее, чем тот, когда люди во имя человечности спасают павшего и возвращают в жизнь.
Ты понял, что делает свет; проникающий в темные, обманутые души. Солнце, природа излучает этот свет? Нет, его излучает новый человек…»
Перелом
Рассказ
«Не чувствуешь любви к людям, сиди смирно… занимайся собой, вещами, чем хочешь, но только не людьми».
Л. Н. Толстой.
В просторном кабинете начальника подразделения было многолюдно: беседовали с вновь прибывшими в колонию.
Невольно обращала на себя внимание одна женщина лет сорока, невысокого роста, с неспокойными карими глазами. Всем своим обликом и неряшливой внешностью, то презрительной, то безразличной маской лица выражала она отвращение к этой официальной процедуре.
Майор Аббасов уже давно наблюдал за ней, а Болдырева, изредка бросая косые взгляды на нового начальника, тоже, видимо, изучала его. Аббасов же спокойно, не торопясь, перелистывал личные дела. Как бы сверяя данные анкет, он задавал знакомые уже осужденным вопросы и получал на них вялые, заученные ответы. Изредка он посматривал на женщин и, казалось, кое-что из интересующего его улавливал в интонациях их голосов.
Когда майор Аббасов назвал фамилию Болдыревой, она сделала шаг вперед, хотя этого и не требовалось, опустила скрещенные на груди руки и ответила, слегка переступая с ноги на ногу:
— Я.
На следующий же вопрос начальника она ответила скороговоркой, стараясь, очевидно, поскорее закончить беседу:
— Там все написано.
Начальник, не придав значения этому ее намерению, так же спокойно, но чуть заметно улыбаясь, спросил:
— За что же вас осудили?
— Известно за что, — ответила Болдырева не без гордости. Она даже выпрямилась, вскинула голову, решительно посмотрела в глаза начальнику и тут же отвернулась. Процедура эта ей явно надоела.
Ответы Болдыревой, в особенности последний, ни начальника, ни сотрудников подразделения не удивили. Но стоявшие рядом с Болдыревой женщины переглянулись. Аббасов понял, что сейчас с ней, пожалуй, бесполезно разговаривать. И все же решил задать еще один вопрос:
— Какую работу вы можете выполнять? Вы уже знаете, что у нас швейное производство?
— Пишите в любую бригаду, я все равно работать не буду. Лучше всего отправьте меня отсюда, — ответила Болдырева раздраженно.
Стоявшие у дверей женщины снова переглянулись.
Майор встал и представил вновь прибывшим в колонию работников подразделения, называя каждого по фамилии, имени и отчеству, а также по должности и званию.
— В подразделении, — продолжал затем майор, — имеются все возможности для того, чтобы каждый из вас мог честным трудом искупить свою вину, а главное — работать над собой, не отставать от жизни, трезво оценить свое прошлое и навсегда покончить с ним.
Гадир Керимович Аббасов говорил спокойно, кратко и ясно. Злобное выражение не сходило с лица Болдыревой. Колючие глаза ее расширились и смотрели куда-то в одну точку.
— Вот что еще хотелось сказать вам откровенно, — продолжал майор. — Вам предстоит совместная жизнь в большом коллективе. Нечего греха таить, найдутся в нем и такие, которые способны на гнусные поступки. Поэтому с выбором подруг не торопитесь. А вам, гражданка Болдырева, придется серьезно о себе подумать и запомнить раз и навсегда, что никуда мы вас из этого подразделения отправлять не будем. Вторая бригада, в которую вас зачислили, очень хорошая бригада, в этом вы скоро убедитесь.
Когда женщины покинули кабинет, из-за дверей донесся иронический возглас Болдыревой:
— Поняли, женщины? Вы в этом убедитесь…
Оставшись один, майор Аббасов достал из ящика письменного стола блокнот, открыл чистую страницу и записал: Болдырева Людмила Игнатьевна.
