Коринн приняла удар, пошатнулась, но осталась стоять.
– О чем ты, черт возьми, говоришь?
– Давай пропустим эту часть, – попросил Адам.
– Что?
– Ту часть, где ты притворяешься, будто не имеешь понятия, о чем я говорю. Давай опустим отпирательства, ладно? Я знаю, что ты подделала беременность.
Она попыталась собраться, единым махом сложить себя из кусочков.
– Если ты знаешь, зачем спрашиваешь?
– А как насчет мальчиков?
Это ее озадачило:
– А что с ними?
– Они мои?
Глаза Коринн расширились.
– Ты спятил?
– Ты подделала беременность. Кто знает, на что еще ты способна?
Коринн стояла неподвижно.
– Ну?
– Боже, Адам, посмотри на них.
Он молчал.
– Конечно, они твои.
– Есть тесты, ты знаешь. Генетические. Их можно купить в «Волгринс», и не надо кричать.
– Так купи, – рявкнула Коринн. – Дети – твои. И ты это знаешь.
Они стояли по разные стороны кухонного островка. Даже сейчас, даже в состоянии злости и смятения он не мог не замечать, как она красива. Он не мог поверить, что из всех парней, домогавшихся ее, она каким-то чудом выбрала его. Коринн была из тех девушек, на которых мужчины хотят жениться. Так глупо смотрят парни на женщин в молодые годы. Они делят их на два лагеря. В один попадают те, что вызывают в молодых людях мысли о полных страсти ночах и ногах, задранных к небу. Другой лагерь возбуждает мечты о прогулках при луне, шатрах и свадебных обетах. Коринн точно принадлежала ко второму.
Мать Адама была эксцентрична до такой степени, что ее заносило в оба лагеря. Именно это по глупости привлекло его отца. «Ее выходки» – так объяснял он сам. Но выходки со временем превратились в подобие мании. Они были веселые и спонтанные, однако непредсказуемость матери вымотала отца, состарила его. У них бывали высокие взлеты, но рано или поздно они уничтожались растущим числом серьезных падений. Адам не совершил отцовской ошибки. Жизнь – это серия ответных реакций. Реакцией Адама на промашку отца стала женитьба на женщине, которую он считал уравновешенной, последовательной, управляемой, как будто люди так уж просты.
– Расскажи мне, – сказал Адам.
– Почему ты думаешь, что я подделала беременность?
– Из-за платежа по карте «Виза» фирме «Новые игрульки», – объяснил Адам. – Ты сказала, что это за украшения для школы. Ничего подобного. Под этим названием выставляет счета сайт Fake-A-Pregnancy.com.
Вид у Коринн был сконфуженный.
– Я не понимаю. С чего вдруг ты стал проверять счета двухлетней давности?
– Это не важно.
– Для меня важно. Ты не начал бы копаться в старых квитанциях просто так.
– Ты сделала это, Коринн?
Она опустила взгляд на гранитную столешницу кухонного островка. Коринн потратила целую вечность на выбор цвета и в конце концов остановилась на варианте под названием «Коричневый Онтарио». Сейчас она зацепилась взглядом за какую-то присохшую к поверхности грязь и принялась отскабливать ее ногтем.
– Коринн?
– Помнишь, у меня был перерыв на два урока в обеденное время?
Резкое изменение темы на миг сбило Адама с толку.
– При чем тут это?
Грязь отстала. Коринн перестала тереть столешницу.
– За все время моей учительской карьеры это единственный случай, когда у меня было такое большое окно. Мне разрешили уходить из школы на обед.
– Я помню.
– Я ходила в кафе в книжном магазине «Букэндс». Там готовили отличные сэндвичи-панини. Я брала себе один, заказывала стакан домашнего чая со льдом или кофе, садилась в уголке и читала. – На ее лице появилась слабая улыбка. – Это было блаженство.
Адам кивнул:
– Отличная история, Коринн.
– Оставь свой сарказм.
– Нет, что ты, я серьезно, она берет за душу и сейчас так кстати. Я, вообще-то, спрашиваю тебя о симуляции беременности, но эта история и правда гораздо лучше. Так какой панини нравился тебе больше? Мне по вкусу с индейкой и швейцарский.
