В полдень они ненадолго остановились, чтобы съесть пироги с мясом, купленные на деревенском рынке. Ариана выбрала место подальше от людей Лиона и села под дубом с толстыми развесистыми ветвями. Лион присоединился к ней, когда она с наслаждением обедала, вкушая восхитительную снедь. Ничего более вкусного Ариана последние пять лет не ела – простая, неаппетитная пища в аббатстве оставляла желать лучшего.
– Что это вы притихли, Ариана? – сказал Лион, впервые назвав ее по имени. – Размышляете о своих грехах?
Ариана пронзила его злым взглядом.
– Боюсь, что мои грехи покажутся вам скучными. За толстыми стенами не так-то просто согрешить.
– Но вы нашли такую возможность, не так ли, миледи? Настоятельница была крайне опечалена вашим поведением.
– Мне очень жаль, если я не оправдала ваших надежд, милорд. Быть может, вы найдете священника, который отменит наш брак, поскольку он так и не вступил в силу.
Лион нахмурился.
– Нет, Ариана. Брак был заключен, и отменять его мы не станем. А когда доедем до Крагмера, я добьюсь от вас правды. И брак наш вступит в силу, не бойтесь, но не раньше, чем начнутся ваши женские истечения. Только так я смогу узнать, носите вы ублюдка или нет.
У Арианы покраснела шея. Грубые речи Лиона поразили ее. Может, они и супруги, но она его почти не знает. И к обществу мужчин была не привычна, поскольку последние пять лет провела, можно сказать, в уединении.
– Я уже не дитя, милорд, которым можно легко управлять, которого легко запугать. Очень жаль, что вы мне не верите.
– Да, очень жаль, – повторил он и, схватив ее за руку, резко притянул к себе. – И горе вам, если я узнаю, что вы предали меня.
Она посмотрела в его голубые глаза и увидела в них собственное отражение. Он был так близко, что она чувствовала его дыхание на своей щеке и видела темную щетину, уже начавшую пробиваться на недавно выбритом лице. Металлические сочленения кольчуги вдавились в ее грудь, говоря о недюжинной силе человека под доспехами, и у нее перехватило дыхание. Этот мужчина, этот нормандский враг, имел право надругаться над ее телом любым угодным ему способом. Она не могла знать, каким он был, грубым или нежным, хотя все указывало на первое, и ничто не могло ей помочь. Рассчитывать приходилось только на собственную находчивость. И еще, возможно, на Эдрика. Слава богу, что у нее есть Эдрик.
Лион утонул в чарующих зеленых глубинах глаз Арианы, завороженный намеком на что-то сокровенное и вызывающее – именно это он в них увидел. Внезапно на душе стало необычайно весело. Надо же, она вздумала бросить ему вызов! Но ничего, он укротит эту строптивицу. Сначала подчинит себе ее дух, а потом и тело. Она будет хотеть его, она не сможет прожить без него и дня. От одной мысли об этом он почувствовал шевеление между ног. Быть может, стоило взять с собой Забрину, чтобы было с кем облегчить чресла, пока не станет понятно, что его «невинная» женушка не беременна ублюдком.
Чертова настоятельница, подумал он. Она даже не представляла, каких бед натворила, заставив его постоянно думать об Ариане. Но он выведет жену на чистую воду. Да, он узнает всю правду. Лион прижал ее к себе сильнее и опустил взгляд на сочные губы. Они уже познали страсть или он станет первым, кто испробует их на вкус? Искушение оказалось слишком сильным. Приподняв пальцем ее маленький упрямый подбородок, он приблизил ее уста к своим. Тихий вздох вырвался из ее груди, когда она почувствовала, как рот Лиона прижался к ее рту, сперва как бы игриво, когда кончик его языка прошелся по шву ее губ, а потом настойчиво, когда язык раздвинул губы и вторгся внутрь.
Ариана от изумления расслабила губы, предоставив Лиону полный доступ к сладким недрам. Она и не думала, что мужские уста могут вызвать у женщины столь порочные ощущения. А почувствовав, как его руки сжали ее груди, она едва не сомлела.
Лион наслаждался медом рта Арианы, прекрасно осознавая: смелость его языка стала для нее потрясением. В душе он обрадовался этому, потому что пришел бы в ярость, если бы оказалось, что она умеет целоваться. И все же тень сомнения осталась. А когда ладони его ощутили женственную округлость грудей Арианы, Лион мгновенно почувствовал, как тело его откликается на эту женщину, которая была его женой, женщину, считавшую его своим врагом. На женщину, которая, быть может, уже сейчас носит под сердцем чужого ребенка.
