Хоть Лион был всецело за послушание, бессмысленных побоев он не одобрял. Сказанное несколько мгновений назад Ариане было скорее предупреждением в воспитательных целях, нежели угрозой. Существовали иные способы держать жену в узде, не прибегая к рукоприкладству.
– Милорд, – обратилась к нему Ариана. – Я хочу, чтобы Терса служила мне. Не могли бы мы взять ее с собой в Крагмер? – Она произнесла эти слова таким медовым голосом, да еще с такой очаровательной улыбкой, что Лион даже немного растерялся. Что вообще ему было известно об этой искусительнице? Он тряхнул головой, и к нему вернулось хладнокровие.
– В Крагмере достаточно слуг.
– Я хочу Терсу. – Услуги, которые эта девушка оказывала ей все пять лет, заслуживали награды. У Арианы разрывалось сердце, когда она думала о том, что Терсу отдадут какому-то мужлану, который будет ее обижать. Она уже и так достаточно натерпелась от отца.
– Что скажете? – спросил Лион Болдера, озадачено переводившего взгляд с Терсы на Ариану и на Лиона.
– Вы желаете, чтобы моя дочь служила вам? – Ни среди англичан, ни среди нормандцев не было человека, который не слышал бы о Нормандском Льве и его подвигах. Болдер рассудил, что будет большой удачей устроить дочь к такому великому лорду. Однако за разрешение можно было получить вознаграждение.
– Да, – сказал Лион, – об этом просит моя жена, и я хочу исполнить ее желание.
Болдер жадно облизал пухлые губы, соображая, что может означать подобное в переводе на звонкую монету. А еще лучше будет, если удастся заручиться благосклонностью столь важного господина.
– Знали бы вы, милорд, как мне не хочется расставаться со своей старшенькой, – залебезил он. – Она же единственная наша надежда. Материна помощница. Как же мы без нее-то?
У Лиона речи Болдера вызвали отвращение. Он прекрасно понимал, на что намекает отец девушки, и решил положить этому конец.
– Сколько вы хотите за свою дочь, Болдер? Я покупаю ее для супруги.
Болдер заморгал часто-часто.
– Кровь Христова, я не хотел сказать…
– Да, я знаю, что вы хотели сказать. – Лион достал из мешочка, висевшего у него на ремне, серебряную монету и бросил ее Болдеру. Тот ловко поймал ее, покрутил в руках и кивнул:
– Достаточно.
После этого он развернулся и ушел, не сказав дочери ни слова напутствия или совета и даже не попрощавшись. Было ясно: он уже думает о том, на что потратить нежданный доход.
За время этого разговора Лион ни разу не посмотрел на Ариану. Он удивился и даже до некоторой степени устыдился своей готовности потакать желаниям жены. Он никогда не считал себя дамским угодником и понятия не имел, почему сейчас так легко согласился выполнить просьбу Арианы. Быть может, ему стало жалко Терсу, но от мысли об этом он почувствовал себя неуютно, потому что особой жалостью никогда не отличался. Он был закаленным бойцом, верным защитником Вильгельма Нормандского и всего, что делалось от его имени.
Ариана, совершенно не ожидавшая, что Лион сдастся, да еще так быстро, наблюдала за ним разинув рот, пока он подзывал Белтана, своего оруженосца, и приказывал ему посадить Терсу на его коня. Наклонившись над девушкой, Белтан подхватил ее одной мускулистой рукой и усадил перед собой. После этого Лион дал команду продолжать путь.
– Благодарю вас, милорд, – промолвила Ариана с такой теплотой в голосе, какой за все время знакомства с Лионом еще никогда не выказывала.
– Единственная благодарность, которая мне нужна, леди, – это имя того мужчины, с которым вы тайно встречались в аббатстве. – Он обвел ее лицо проницательным взглядом. – Я его все равно узнаю. Я всегда добиваюсь своего. – С этими словами он ударил коленями в бока жеребца и, не оглядываясь, ускакал вперед.
Сэр Белтан поехал рядом с Арианой.
– Я буду служить вам верой и правдой, миледи, – сказала Терса, наклонившись к Ариане. – Я перед вами в вечном долгу.
– Я только хочу, чтобы ты не говорила о жизни в аббатстве. Не желаю вспоминать эти ужасные годы.
Терсу не нужно было просить не упоминать об аббатстве или не говорить о записках, что передавал Ариане мужчина, который не был ее мужем. Эти сведения из нее и клещами не вырвали бы, хоть она и считала, что обязана лорду Лиону за спасение из отчаянного положения.
