Это ружье тяжелее того, к которому он привык, и ствол у него длиннее. Это хорошее ружье, но без навыка стрелять трудно. Ему нужно подкрасться как можно ближе, тогда появится шанс. И он подбирается к тому месту, откуда донесся выстрел. Справа от него скалистый гребень, прерывающий плавное течение озера, а впереди среди деревьев мелькает какая-то постройка. Чуть ближе, и он видит рядом с ней две фигуры — человек, убивший его отца, прячется за белой леди.
«Они не знают, что я здесь», — повторяет он себе, чтобы набраться храбрости.
— Получеловек! Что это было? — кричит Стюарт на языке кри.
Молчание.
— Получеловек! Ответь, если можешь.
Нет ответа. Алек перебегает от дерева к дереву, пока не оказывается в пятидесяти футах от Стюарта. Спрятавшись за ель, он поднимает ружье и прицеливается. Хорошо бы подобраться еще ближе. Но он не решается. Стюарт продолжает нетерпеливо кричать, но Получеловек не отзывается. И тогда Алек отвечает из своего укрытия на языке отца:
— Твой человек мертв, убийца.
Стюарт озирается, пытаясь его отыскать, а затем что-то происходит: леди наносит ему удар и отпрыгивает в сторону. Стюарт издает какой-то лисий вопль и наставляет ружье на единственную цель, которую видит, — на нее. Алек задерживает дыхание; у него всего один шанс спасти ее, они так близко. Он спускает курок: дальше ужасный толчок, и ствол пропадает в облаке дыма.
Один выстрел. Только один.
Он осторожно ступает вперед, на случай, если где-то притаился и выжидает Получеловек. Когда рассеивается дым, поляна перед хижиной кажется пустой. Он перезаряжает ружье и ждет, а затем бросается к ближайшему укрытию.
Стюарт лежит, распластавшись на снегу, одна рука отброшена над головой, будто он тянется к чему-то вожделенному. У него снесено пол-лица. Алек падает на колени, извергая рвоту. Именно здесь его находят женщина и Паркер.
Я испытываю такое облегчение, увидев за хижиной Паркера, что обнимаю его, ни о чем не думая и не заботясь. Он отвечает, на мгновение прижав меня к себе, хотя лицо его не меняется, а голос груб:
— С вами все в порядке?
Я киваю.
— Стюарт…
Я озираюсь, а Паркер заглядывает за угол хижины. Затем он выходит: опасность миновала. Я иду за ним и вижу тело, лежащее посреди поляны. Это Стюарт, я узнаю его коричневую куртку — больше узнавать нечего. В нескольких ярдах от него стоит на коленях мальчик, застывший в снегу, словно статуя. Я принимаю его за галлюцинацию, но потом узнаю старшего сына Элизабет Берд.
Он смотрит на нас и произносит одно слово:
— Дональд.
Муди мы находим живым, но он угасает. Пуля попала в живот, он потерял слишком много крови. Я рву юбку, чтобы остановить кровь, и сооружаю что-то вроде подушки ему под голову, но с сидящей в нем пулей мы сделать ничего не можем. Я встаю рядом с ним на колени и растираю его окоченевшие руки.
— Все будет хорошо, мистер Муди. Мы им отомстили. Мы знаем правду. Стюарт застрелил Нипапаниса в спину и закопал в лесу.
— Миссис Росс…
— Ш-ш-ш. Не волнуйтесь. Мы о вас позаботимся.
— Я так рад, что вы… в порядке.
Он чуть улыбается, даже сейчас пытаясь быть вежливым.
— Дональд… с вами все будет хорошо. — Я тоже стараюсь улыбнуться, но думаю только о том, что он всего на несколько лет старше Фрэнсиса, а я никогда не была с ним особенно любезна. — Паркер готовит вам чай, и… мы донесем вас до фактории, мы о вас позаботимся. Я позабочусь о вас…
— Вы изменились, — укоряет он меня, что неудивительно, поскольку волосы у меня распущены, из глаз безостановочно текут слезы, а на лбу выросла большая шишка.
Вдруг он с неожиданной силой сжимает мне руку:
— Пожалуйста, сделайте для меня одну вещь…
— Да?
— Я обнаружил… нечто необыкновенное.
Дыхание его катастрофически учащается. Глаза без очков серые и широко расставленные, блуждающие. Я вижу на земле очки и поднимаю их.
— Вот…
Я пытаюсь надеть их на него, но он чуть дергает головой, отталкивая.
— Лучше… без.
— Конечно. Вы обнаружили… что?
— Нечто невероятное. — На лице у него еле проступает счастливая улыбка.
— Что? Вы имеете в виду Стюарта и меха?
Он удивленно хмурится. Голос слабеет, словно бы покидая его.
