— Спасибо. Даже не знаю, как мне отблагодарить вас.
С Дика сразу слетела наигранная веселость.
— У вас какие-то неприятности?
— Я… наверное. — Джулия опять начала дрожать. — Похоже, что так. Вы действительно полицейский?
— Нет. Но они этого не знают. — Дик взял ее под локоть и подвел к ряду пластиковых кресел. — Сядьте и постарайтесь успокоиться. Если вас трясет, не сдерживайтесь. Я принесу вам что-нибудь попить.
Он отправился в бар и вскоре вернулся с бутылкой минеральной воды. Джулия поблагодарила его и ухватилась за бутылку, чтобы унять дрожь в руках.
Дик сел в соседнее кресло и стал смотреть, как она пьет.
— Мне, наверное, следовало принести вам что-нибудь покрепче.
Джулия помотала головой.
— Нет, этого вполне достаточно. Спасибо.
Дик положил одну руку на спинку ее кресла, другую — на столик, стоявший между рядами кресел, и наклонился к Джулии. Таким образом, он как бы прикрывал ее со всех сторон.
— Что они хотели от вас?
— Понятия не имею. В том-то и весь ужас. — Джулия махнула рукой. — Конечно, звучит глупо, но это правда. Возможно, я сделала что-то… Не знаю, честное слово.
Дик внимательно посмотрел на нее. Джулия ответила ему серьезным открытым взглядом. Она молила Бога, чтобы Дик поверил ей.
— Вы обращались в полицию?
— Да. — Джулия вертела в еще дрожавших руках полупустую бутылку. — Они не могут мне помочь, потому что со мной еще ничего не случилось.
Дик мрачно кивнул, затем наклонился к ней ближе и пристально посмотрел ей в глаза.
— Я понимаю, что трудно довериться незнакомому человеку, но мне бы хотелось помочь вам.
Джулия, готовая крикнуть: «Да, пожалуйста, я согласна на все, только увезите меня отсюда!» — покачала головой.
— А как же ваш друг?
— Его поезд еще не прибыл. У нас тут целая компания встречающих.
— Но я не могу просить вас…
— Вы и не просите, это я предлагаю вам свою помощь. — Дик дотронулся до ее плеча и слегка сжал его. — Ну как, согласны?
Джулию тронуло его заботливое отношение. Она едва удержалась от слез.
— Спасибо. Но при условии, что вы знаете какое-нибудь глухое местечко, где я могу исчезнуть на пару недель.
Губы Дика растянулись в широкой улыбке.
— Хотите верьте, хотите нет, но я знаю именно такое место.
Прошло уже два часа, как Генри вернулся от Джулии — или как там ее настоящее имя, — а он все еще мечется по дому, будто подросток, вырвавшийся на свободу из-под опеки родителей. Генри все раздражало, ничего не хотелось делать. А уж о сне и речи не могло быть.
За короткий вечер эта женщина превратила его в нервное безвольное существо.
Генри всегда был уверен в себе, твердо знал, что женщины такого типа, как эта Джулия, не могут манипулировать им при помощи своих женских штучек. И вот пожалуйста: он угодил в капкан, попался на ее старые как мир хитрости. Он оказался ничуть не лучше того «возбудившегося» оперативника, которого капитан Маклейн послал к Джулии в связи со взломом ее квартиры. И которого, кстати, он, Генри, мысленно презирал тогда за слабоволие.
Она взволновала его сразу, как только он увидел ее, войдя в квартиру. Джулия оказалась намного красивее и сексуальнее, чем он предполагал. И она была — во всяком случае, так Генри показалось в первую секунду их знакомства — естественной и как будто цельной личностью. Ее невинность, внешняя, по крайней мере, разбудила в нем нежность — чувство, которое он крайне редко позволял себе в отношении женщин. А когда по ее щекам потекли слезы, ему захотелось оградить ее от посягательств мужчин, чтобы ни один больше не мог обидеть се.
Генри хотел дать ей защиту, в которой она так нуждалась. Хотел окунуться с ней в мир сексуального безумия, к которому она стремилась, хотел сделать ее своей женщиной. Черт, он даже целовал ее, как настоящий любовник!
Он горько рассмеялся. Дерьмо все это. Она вертела им как хотела весь вечер, и он послушно плясал под ее дудку. Правда, она вела свою игру до того момента, как он залез к ней под трусики. Тут все ее притворство кончилось. Она уже ничего не соображала. С радостью раздвинула ноги, откинулась назад и купалась в наслаждении, жадно ловя ртом воздух в ожидании кульминационного момента. Она вела себя как бывалая девица, кем, впрочем, и являлась на самом деле.
