— Тебе надо больше есть.
— Я съела достаточно.
— Нет, не достаточно. У тебя кожа да кости. Надо, чтобы на костях наросло хоть немного мяса.
В окно хижины заглядывало утреннее солнце. Тесса молча смотрела на Мэгги. Тесса была в одной из ночных рубашек, которую старушка, когда та перестала подходить ей самой, выстирала и отложила до лучших времен. Она была благодарна Мэгги за великодушие, за неослабевающую заботу. За три недели, которые жила здесь, она успела полюбить старушку. Тесса поняла, что мешковатую мужскую одежду Мэгги носит исключительно из удобства. Она дешевле женских нарядов и лучше подходит к ее фигуре. Теперь Тесса понимала, что, какой бы ни была ее внешность, на Мэгги всегда можно положиться, она сдержит свое слово, а под выцветшей рубашкой у нее бьется чистое и доброе сердце.
Тесса уважала ее.
Девушка посмотрела на чистую тарелку перед собой. За завтраком она поела хорошо и с удовольствием, но знала, что на сковороде у Мэгги еще оставалась свинина с кукурузой. А у камина стоит кувшин с теплым молоком с пенкой. На задворках хижины Мэгги прятала корову, которая чудом уцелела в то время, когда город переживал нехватку еды. Во дворе паслось несколько кур, а изолированность хижины от города дала Мэгги возможность выращивать овощи на небольшом огородике.
В углу хижины Мэгги поставила для Тессы складную кровать. Кроме большой кровати Мэгги, простого деревянного стола и двух стульев, другой мебели в хижине не было. Еще здесь был очаг, на котором готовила Мэгги, а рядом с ним — множество полок с удивительным разнообразием припасов и простой домашней утвари, среди которой и проводила целые дни Мэгги.
Собаки, которых приютила Мэгги и которые, похоже, одобрили появление здесь Тессы, спали у камина. Их выпускали утром, и они носились по холмам, возвращаясь к полудню. Удивительно, но они никогда не спускались в город. Интересно, размышляла Тесса, это воспитание Мэгги, или собаки просто не хотели появляться там, где их присутствия не желали?
В хижине Мэгги было спокойно и уютно, и Тесса была ей за это очень благодарна.
Через открытую дверь хижины с холма открывался великолепный вид: голубое небо, холмистая местность, полевые цветы. Даже шум постоянной стройки внизу звучал как-то приглушенно. На расстоянии менее заметной казалась нищета некоторых районов, а шум ночного веселья, который изначально привлек ее к палатке Лаки, был едва слышен.
Тесса начинала понимать уклад жизни Мэгги, но неподдельная любовь старушки к Лаки Монро оставалась для нее тайной.
Тесса вспоминала этого высокого мужчину с молчаливой обидой. Ее возмущало, что Лаки переложил заботы о ней на Мэгги, воспользовавшись добротой старушки, потому что никто другой в этом шумном городе не стал бы тратить свое время и терпеть рядом слабую бедную девушку, у которой нет никаких перспектив в этом городе.
Но у Мэгги на этот счет, видимо, было другое мнение, и Тесса оставила свои попытки переубедить ее. Мэгги объяснила, что помогла Лаки, когда он был в нужде. Слова о том, что Лаки не забыл ее, были сказаны с явной гордостью. Мэгги по секрету сказала Тессе, что Лаки приказал торговцам все покупки Мэгги записывать на его счет.
Но Тессу это не убедило. В глазах Мэгги его поступки могли выглядеть героическими, но они не требовали каких-то особых усилий с его стороны. Он сорил деньгами, которые потом возвращал за игровыми столами.
Тесса не делилась с Мэгги своими соображениями, но и притворяться, будто чувствует к Лаки Монро такую же, как старушка, симпатию, не хотела. Когда она обмолвилась о допущенной с его стороны резкости, Мэгга ответила, что у него просто такая манера вести себя. Тесса сказала Мэгги, что Лаки Монро вспоминает о Мэгги лишь тогда, когда ему нужна ее помощь, но старушка заявила, что он приходит, когда может.
