--Одна ночь проведенная с Вами, и я Вас отчислю.
Мне послышалось? У меня слуховые галлюцинации? Да, я хитрая пакостница, но с высокими моральными принципами, и предложить мне такое - чистой воды оскорбление.
--Нет. - Только и смогла сказать я, ошарашенная ректорским заявлением. А он довольно улыбнулся и радостно так:
--Нет - так нет. Тема об отчислении закрыта. - А после серьезным тоном добавил:
--Завтра с утра жду Вас здесь.
--Зачем?
--Сейчас мне в голову ничего интересного не идет. - Небрежно бросил он. - А до утра у меня достаточно времени придумать Вам изощренное наказание за Вашу выходку.
Ректор вернулся на диван, замок на двери щелкнул и мне вежливо так:
--Свободны, мисс Зельсберг.
В комнату я поднималась медленно, уныло и... Провал! Полный провал! Как, как я могла довести до такого условия? Остановись я перед его кабинетом да подумай мозгами, а не задетым самолюбием, и ничего бы этого всего не было. Сделала бы ему еще пару пакостей в Академии и отчислил бы меня. А теперь что? А теперь ничего! Облажалась ты, Владлена, и это пора признать.
--Ну что, Владленушка, как первый день? - Котэн отложил книгу только я вошла в комнату.
Я села на кровать и полным грусти-печали голосом поведала:
--Это худший день в моей жизни. Сначала ректор зачислил меня на факультет ведьм, потом отчитал за то, что я якобы сорвала урок мадам, а я его не срывала. Ну... а потом я уснула, и опять же ректор меня отчитал, сказал "отца вызову, пусть он с Вами разбирается". Дальше меня заставили убрать кабинет, я осознала, что не по своей воле его убирала, разозлилась, пошла к ректору, а он мне, мол, хочешь, чтобы я тебя отчислил - прыгай ко мне в койку.
Котэн ахнул. Приукрасила чуток, но смысл ведь тот же!
--Владленушка, а может ну его, отчисление, и учись спокойно? - Я мрачно глянула на Котэна, он книгу поспешно за спину спрятал. Снова "Грязную любовь" почитывает? Ну да ладно, пусть читает, я не против.
Отчисления я все-таки добьюсь, хотя бы из принципа, только тактику менять надо.
Не понимаю я, почему он терпит? Я помню директора школы, и хоть у меня не было цели быть отчисленной, пакости делала уже тогда. Так вот директор рвал и метал и раз десять готовил документы о моем отчислении. Правда, потом приходил папа, мне попадало, а с директором он договаривался. Но вот директор у нас был не маг Высшего порядка, с Правителями в дружеских отношениях не состоял и вообще это был не всем известный лорд фон Линер.
Ректора как минимум должно бесить мое поведение, это же удар по самолюбию! А он ухмыляется, шутки шутить изволит и не желает меня отчислять. Почему? Леший его знает. Но уж точно не из большой симпатии к одной "зарвавшейся студентке".
--Котэн Мурмяукович, скажи мне, любезный, в этой Академии вообще что-нибудь интересное происходило за последние два года? Шалун может какой есть, играющий на нервах ректора, или еще кто?
--Шалун... - Котэн задумался. - Нет, Владленушка. Помнится, был один эльф, любил фейерверки разные устраивать. Дело молодое. Но как-то увлекся слишком. Лорд фон Линер запретил фейерверки на территории Академии, а тот возьми да сделай из этих самых фейерверков надпись бранную в адрес ректора.
Занятно. Интересно было бы познакомиться с этим эльфом, любителем огоньков и бранных слов.
--И где он?
--Так его в этот же день отчислили. - Сказал Котэн так, будто это было очевидно.
Значит, за бранную фразу отчислил, а за скандал, который ему какая-то студентка устроила - не отчислил. Я ничего не понимаю. Где тут логика? И вообще есть ли она здесь, логика эта...
--Вот объясни мне, Котэн, почему он меня до сих пор не отчислил? Я ведь не фразу бранную в адрес ректора пустила, а уже... много чего сделала, за два неполных дня.
Котэн лапой усы потеребил, вздохнул и сказал:
--Не знаю, Владленушка, не знаю.
Вот и я не знаю. А ректор знает, и это еще больше раздражает. Мне надо расслабиться, расслабиться, чтобы подумать.
