Как только возница присоединился к Данверсу, Сюзетта подхватила юбки, выскользнула из-под защиты деревьев, быстро обежала карету и взобралась на козлы с той стороны, которая не просматривалась из леса. Еще не успев устроиться на сиденье, она схватила поводья, кучерский хлыст и ударила по лошадям.
Лошади рванулись вперед. Сюзетта едва не слетела со своего места, но удержалась и хлестнула снова. Лошади прибавили ходу. Сюзетта оглянулась. Джереми и кучер бежали к дороге. Сюзетту это не испугало, она понимала — им ее не догнать, но вдруг Джереми остановился и вытащил пистолет. Сюзетта пригнулась, чтобы не дать ему прицелиться.
Раздался выстрел. Ничего не почувствовав, она решила, что стрелок промахнулся, но вдруг бегущая справа лошадь споткнулась, толкнула лошадь слева и упала. В следующий миг обе лошади повалились на землю и потянули за собой карету. В мгновение ока Сюзетта соскочила со своего места, спрыгнула с заваливающегося на бок экипажа, сильно ударилась о землю, а потом, опасаясь, что карета, падая, придавит ее, откатилась подальше.
Приподняв голову, Сюзетта огляделась. В нескольким футах от нее лежал на боку экипаж. Она, превозмогая боль, поднялась на ноги и побрела к коляске. Надо спасать отца. Связанный, он ничего не мог предпринять, когда экипаж перевернулся. Сгорая or беспокойства, Сюзетта по запасному колесу, кучерской лесенке и железным прутьям вскарабкалась на перевернутую карету и поползла к дверце. Сверху она видела бегущего в ее сторону Джереми, а за ним — кучера, но сейчас ей было не до них.
Было уже почти темно, а в карете еще темнее, но глаза быстро привыкли к сумраку, и вскоре Сюзетта разглядела бесформенную фигуру отца, лежавшего у нижней дверцы. У нее замерло сердце, когда она заметила, что он неподвижен. На мгновение Сюзетте показалось, что Седрик Мэдисон умер.
— Папа? — выдохнула она, боясь удостовериться, что ее попытка к бегству убила отца, но тут же с облегчением заметила, как он шевельнулся. — Слава Богу! — с чувством пробормотала она.
В следующий миг чьи-то руки схватили ее и оттащили от дверцы. Послышался голос Данверса:
— Вытащи старика, Томпсон.
Сюзетта оглянулась. Кучер на коленях подполз к дверце и заглянул внутрь. В следующий момент Данверс сбросил Сюзетту с перевернутой кареты. Именно сбросил — швырнул на землю, как мешок с сеном. Это было невысоко — футов шесть — восемь, но Сюзетта очень сильно ударилась. К следам прежнего падения прибавились новые царапины и синяки. Она попыталась подняться на ноги и едва сдержалась, чтобы не застонать. Болело везде. Ей показалось, что в первый раз, спрыгивая с облучка, она пострадала меньше, но, возможно, тревога за отца не позволила ей сосредоточиться на собственных ушибах.
— Поднимайся! — крикнул Джереми, схватил Сюзетту за руку и дернул, не дожидаясь, пока она сама попытается встать, Потом хорошенько тряхнул ее и прорычал: — Надо бы убить тебя прямо сейчас.
— Милорд?
Мгновение Джереми в бешенстве смотрел на Сюзетту, потом обернулся на голос слуги:
— Что тебе?
— Он связан, — с сомнением произнес тот и кивнул на дверцу кареты.
Лицо Данверса стало жестким. Он резко бросил:
— И что?
Кучер немного подумал, потом, склонив голову набок, осторожно проговорил:
— Вот если бы вы пообещали мне… Премию или, например, прибавили жалованья?
Джереми злобно прищурился:
— Отлично. Достань его.
Кучер кивнул и исчез в открытой дверце кареты.
— Сядь, — отрывисто бросил Данверс.
Сюзетта помедлила, но потом присела на траву. Не стоило злить и без того раздраженного негодяя. Он мог ударить ее, а сбежать Сюзетта не смела — здесь оставался отец. Да и ноги ее почти не держали, лучше уж она посидит.
Как только она опустилась на землю, Джереми бросился к козлам и стал там что-то искать. Через несколько минут он вернулся с короткоствольным ружьем — мушкетоном. Сюзетта не удивилась, что у кучера было оружие. На дорогах могли встретиться разбойники, и оружие оказалось бы кстати.
Джереми сунул мушкетон под мышку и начал перезаряжать пистолет. Сюзетта вспомнила о лошади, которую он подстрелил. Похожее, животное погибло, во всяком случае, лошадь лежала на боку и не шевелилась. Вторая была жива, но она запуталась в поводьях, к тому же ее придавил труп первой. Лошадь пыталась подняться, но тщетно.
